Ослы, граница не для того, чтобы что-то остановить. Это мост между двумя частями. Между ночью и днем. Жизнью и смертью. Обретением и потерей. Они связаны. Их нельзя разделить.

Граница – это горизонт. Где встречаются два мира и заключают друг друга в объятия.

Граница – это любовь. Любовь не заключает в тюрьму, а осыпает звездами, чтобы преодолеть все препятствия. Граница – это линия соединения. Способ совместить здешнее и тамошнее во имя их же счастья. Соприкосновение. Встреча. Слияние.

Граница – это игра. До чего веселая. Провели линию. И давай скакать туда-сюда. Вот так. Прыг-скок. Привязали веревку. И стали на ней качаться. Туда-сюда. Вот так. Скользи туда-сюда. Вот так. Иди, как акробат, балансируя и падая туда-сюда. Вот так. Смеясь в азарте. Игра. Так играй, смеясь. Моя сторона – твоя сторона. Подбрось мяч, ударь, перелетел – шестерка! Коснулся черты – четверка! По рукам!

Забавы и радости на границе. Пой песни, танцуй, читай стихи. Сделай ее еще изящнее. Бесконечно и бесстрашно. До предела. Границы, края. Но не припечатайся к ней. Не припечатай. Двигай границу – вперед и вперед, еще вперед. Действуй с любовью, деликатностью и бесстрашием. Как будто обвязываешь невидимой веревкой. Вперед и вперед. Не теряя равновесия, не разрывая и не разрываясь. Выходи с той стороны.

Граница, господа, для того, чтобы ее пересекать.

Граница – значит, прыгай. Она ведь подстрекает, мол, перескочи, вернись, играй, улыбайся и приветствуй, встречайся и твори.

Перемахнуть через нее – одно удовольствие. Все отношения – через нее. Она обнаруживает себя, чтобы связать одного с другим. Если есть один, есть и другой. Связать их любовью.

А если охватила ненависть, то она растворится в крови, которая бежит по венам отсюда туда, чтобы придавать сил, и потечет вместе с ней – обе части умрут целиком, до последнего кусочка. Какой дурак захочет этого?

Но вы, дураки, этого хотите. Вы сделали границу источником ненависти. Не той красивой границей, добавляющей блеска и очарования обеим сторонам бытия, а диким зверем, который перегрызает обеим артерию и убивает. Невежды, только такие неокрепшие умы, как вы, могли подумать, что можно убить кого-то – и ничего тебе не будет. Дети, у границ, омываемых кровью, только один исход. Разорвав вены, потечет кровь, и все части тела высохнут и окоченеют, вот тогда и продолжайте кричать «Аллаху Акбар» и «Харе Рама Харе Кришна».

Эта вот граница – вопрос разницы между вашим временем и нашим. Тогда мы так не боялись. Не думали, что везде запрятаны бомбы. В этой трости, в том горшке, в моем ногте. И все время растрачено: разминируй, ищи, вынюхай, тук-тук, шмыг-шмыг. Мир не был таким, что, куда ни глянь, везде мы чужаки и иностранцы. Воздух был чистым, и каждая частичка сверкала. Простые, незатейливые дни. Пыль была пылью, а не невидимыми неизвестными ядовитыми химикатами. Мы знали, чего хотим. Не шли на поводу у жажды славы, денег, власти и первенства. Небо не было этим клочком в полпригоршни, который вы, скряги, растянули наверху. Не было этих стен, которые дом превращают в тюрьму. Наши двери были всегда открыты. В них не было маленьких круглых отверстий, и уж точно никто не бесстыдствовал и не засовывал в них дуло ружья, вместо того чтобы просто посмотреть в глазок.