– Как вы сюда попали?

– Твоя вот эта рать, – она обводит рукой собравшихся, как будто смахивая их веником, – и этого не сказала? – С ее руки до сих пор осыпаются частички земли.

Али Анвар обращается к ней с большим почтением:

– Госпожа, вы поступили очень неправильно. Снаружи очень опасно, вы даже не представляете.

– Что ж, спасибо, твои люди привезли нас сюда, – улыбается Мама.

– Это, правда, так, госпожа, здесь вы в безопасности. Если кто-то пропадет снаружи, никогда не узнаешь, то ли он попал в руки к талибам, то ли погребен в каком-то из этих ущелий. Мы хотим отправить вас обратно в целости и сохранности.

– Я уже вернулась обратно. – Мама смотрит ему прямо в глаза. Али Анвар опускает глаза еще ниже.

– Госпожа, вы же знаете, что у вас нет визы.

– Что мне с той визы? Не нужна была до сего дня, а теперь в моем-то возрасте понадобилась? – Мама говорит так, как будто ей сто лет. Двести лет. Много сотен лет.

– Вы знаете, что это преступление. Вы пересекли границу. – Голос Али Анвара повысился на тон.

Дочь делает шаг в сторону Мамы и три – назад. Коува остается там, где был, застыл неподвижно, вывернув шею и подперев одним крылом щеку, – слушает не моргая.

Потому что Мама уперлась тростью в землю и начала вставать. Все встает и встает. Чтобы выпрямиться. Но и после этого продолжает расти. Как будто уже не маленькая, а все выше и выше, пока не упирается головой в хайберское небо. Теперь, когда она наконец выпрямилась, все смотрят на нее снизу вверх и слушают, подпирая щеки руками.

– Граница, – говорит Мама. – Граница? Знаешь, что такое граница? Черта. Что такое черта? То, что обводит бытие, опора человеческого существования. Такая большая и такая маленькая. Каемка на платке, узор по краю скатерти, вышивка, собирающая нити на моей шали. Свод неба. Клумбы по сторонам этого дворика. Межа на поле. Парапеты на этой крыше. Рамка картины. У всего есть свои границы.

Но граница не для того, чтобы выдворять. А для того, чтобы еще больше осветить обе стороны.

Ты меня выдворил. Так что, я уйду? Нет.

Граница не закрывает, но открывает. Придает форму. Украшает края. Кайма расцвечивает и эту сторону, и – ту. Отделай резьбой, пусть сверкает цветочным орнаментом, пусть переливаются драгоценные камни. Что такое граница? Она проявляет бытие. Дает ему силу. А не разрывает.

Граница подчеркивает индивидуальность. Там, где встречаются обе стороны и обе стороны цветут. Граница украшает их встречу.

У каждой части тела есть граница. И у этого сердца. Она окружает его, но и, как мост, соединяет с другими частями. Не разделяет его – ни внутри, ни снаружи. Глупцы, если провести границу через сердце, то это уже не называется границей, а называется раной! А если сердце запереть внутри границы, то оно взорвется.