«Не может этого быть, где-то должна быть запись о вашей свадьбе, где она?» – прижала я ее к стене. Тогда она ударила меня по плечу тростью, ладно, не то чтобы сильно, но со злостью.

– Ты спрашиваешь, где запись? Спроси у тех, кто перетащил все оттуда сюда, какие записи остались. А где запись о тех, кто убегал от гнавшегося за ними огня? Где был чей дом, и осколки чьего сердца там остались – это записали? Эти бумажки не ищут? А ты требуешь доказательств того, что нас двоих благословили мамин отец и папин брат? Стоит только уничтожить упоминания о нас, лишить дома и возвести границу из лжи, как уже поверишь, что нас и не было вовсе. Сколько всего есть в мире, чего не записано на страницах истории. Витает в воздухе. Можешь распознать, так распознай. Не отбрасывай, но отнесись с почтением. Если привыкли обходиться без бумаг, скажете, что эта статуя моя, а если нет, скажете, что все – вранье? Об этой статуе нигде нет записи: ни в каком учреждении, ни в каком музее, вы строите догадки, разглядывая ее. Так посмотрите на нас. Мы сами и есть доказательство нашего существования.

Она все глубже и глубже увязает в собственной истории. И чем больше она запутывает ее, тем больше удовольствия получает. Насколько убивает меня, настолько оживает сама. Господи, да замолчи же, эти сказки сведут меня в могилу, весь мир смеется над нами, чего еще ждать?

Но возможно, и это из-за зависти. Ведь ей осталось жить всего ничего, значит, и я должна расстаться со своей жизнью. И с тобой. К. К., между нами проведена граница. Если бы я знала, разве перешла бы на другую сторону? И теперь уже не вернуться?

Живи хорошо, мой любимый К. К., и продолжай называть комаров козлами. Но повторяю еще раз, это шарканье полунадетых шлепок, в которых ты таскаешься везде, безумно меня раздражает – не делай так. Уж постарайся ради меня. Или в память обо мне. Или в надежде, ложной или настоящей, что однажды откроешь дверь и увидишь меня на пороге.

Будешь ждать? С чего бы тебе ждать? Приедешь сюда? Как приедешь? Никто не ждет. Кто-нибудь что-нибудь знает? Какая разница. Так и уйду. Ты даже не узнаешь, что я скучала по тебе, только по тебе. Настоящая любовь, потерянная любовь.

Твоя,

Исчезнувшая.

Р. S. Только что приходил Наваз Бхаи. Сказал:

– Собирайтесь, за вами приедет машина, и вы вернетесь на родину. Пятница – выходной. Потом суббота и воскресенье.

Значит, на следующий день, в понедельник. Да, Амма джи, вы не сможете встретиться с отцом начальника.

– Да как же так, Наваз, почему не смогу? Ты только скажи ему, он сам придет, обязательно придет!