Условия, в которых КПП собиралась проводить свою антивоенную работу, были абсолютно неблагоприятными. И надо отдать Кодовилье должное: он адекватно оценил их в анализе положения в Парагвае после своей поездки туда. Только выводы были сделаны Кодовильей и ЮАСКИ неверные. Парагвайское правительство проводило идеологическую обработку общественного мнения под лозунгом «оборонительной» войны, и война в Парагвае сразу же была воспринята как безусловно народная. Это определялось, по мнению Кодовильи, несколькими факторами. Правительство Либеральной партии (разновидность иригойенизма), долгие годы боровшейся против олигархических режимов, располагало поддержкой народных масс. Кампании против Боливии был придан характер антиимпериалистического движения в форме борьбы против американского империализма. Официальная пресса выставляла Боливию непосредственным орудием США, призывая массы встать на защиту страны, которой угрожает иностранное вторжение[874]. Чтобы покончить с внутренней оппозицией, правительство дало широкие гарантии своим политическим противникам, арестованным за участие в провалившихся мятежах, и регулярно заверяло народ в том, что его свобода является неоспоримой константой. Такая идеологическая кампания под лозунгом «священного союза ради защиты родины» позволила правительству добиться поддержки практически всех политических сил страны, в том числе и большинства рабочих организаций, например Лиги Морских Рабочих. Даже те из них, кто и не занял патриотической позиции (социалисты и анархисты), не оказывали сопротивления подготовке к войне, за исключением индивидуального дезертирства некоторых анархистов [875].

Для организации антивоенной пропаганды коммунисты установили контакты с одной из немногих организацией, избежавших шовинистического угара, царившего в Парагвае, — действовавшим в Национальном университете анархистским Советом Рабочих и Студентов, среди руководителей которого были О. Барте и О. Крейдт. Для сотрудничества пришлось преодолеть господствовавшее среди членов Совета негативное отношение к политическим партиям. Симпатизируя коммунистическим идеям, Совет не хотел поддерживать отношений ни с КПП, ни с ЮАСКИ. В результате переговоров КПП и Совета был создан смешанный комитет, организовавший антивоенную пропагандистскую кампанию на основе лозунгов, присланных ЮАСКИ с добавлением ряда требований национального характера[876].

Если до наступления нового этапа в деятельности КПП, начавшегося под давлением ЮАСКИ, правительство придавало партии, как докладывал Кодовилья, «столь малое значение, что фактически „игнорировало“ ее, не трогая наших товарищей»[877], то теперь власти исправили эту «ошибку», начав наступление против партии, в ходе которого были арестованы ряд ее сторонников[878]. Потом, после подавления восстания 1931 г., возглавлявшегося новыми союзниками коммунистов, правительство развернуло репрессии против оппозиции, в ходе которых коммунистическая партия была практически уничтожена. Возрожденную же после Национальной конференции 1934 г. в Лобосе (Аргентина) КПП возглавили бывшие лидеры анархистов (А. Алькарас, О. Барте, О. Крейдт), что и позволило им впоследствии утверждать, что годом основания компартии является 1934[879].