Проблема была обусловлена не только молодостью, но и разобщенностью левого спектра революционного движения. В стране существовало несколько малочисленных социалистических групп, симпатизировавших русской революции. Некоторые из них (а временами фактически отдельные социалисты) в попытке приобщиться к опыту международного рабочего движения, найти идеологическую и организационную поддержку обращались за помощью в ЮАСКИ. Однако контакты эти, например с Группой пропаганды и рабочей организации «Солидарность», носили спорадический характер и в основном заключались в обмене информацией. Пенелон направлял в Эквадор циркуляры ИККИ и ЮАСКИ, пропагандистские материалы, прося взамен подробные сведения о перевороте 9 июля и последующих событиях, о деятельности рабочих и крестьянских организаций, чтобы иметь возможность оценить ситуацию и сформулировать рекомендации по «будущейработе» в Эквадоре и для «эффективной координации единых действий всех революционных трудящихся, симпатизирующих России»[887].

Стремление Пенелона к дистанционному управлению коммунистическим движением целого континента не способствовало реализации декларированных Коминтерном целей, ради достижения которых создавался Южноамериканский секретариат. Секретарь ЮАСКИ, находясь в Буэнос-Айресе, пытался узнать, есть ли в Эквадоре какая-либо коммунистическая группа, чтобы в случае её отсутствия «материализовать симпатии [эквадорских революционеров] к деятельности русских трудящихся» и направить материалы и инструкции, «дабы создать коммунистическое движение… следуя курсом, проложенным русским пролетариатом и Коммунистическим Интернационалом». Советуя превратить объединения коммунистов во всех районах страны в сильную и мощную компартию, которой «в недалеком будущем предстоит установить режим рабочих и бедных крестьян в интересах всего человечества» [888], Пенелон не осознавал, что опирается в Эквадоре на случайных людей, самостоятельно установивших контакты с региональной структурой Коминтерна, и основывал свои рекомендации на случайной информации[889]. Он и не пытался предпринять хоть какие-то организационные действия для реализации своих советов в стране, в которой, по его оценкам, классовая борьба принимала все более острый характер, была «одной из самых важных в Америке» по возможностям развертывания широкого левого революционного движения и демонстририровала, что «призрак большевизма существует не только в Европе, но и по всему миру»[890].

При этом Пенелон откровенно признавался Москве в отсутствии у него каких-либо сведений об истинном характере социалистической партии и существовании компартии, но декларировал начало работы ЮАСКИ по ее организации. Тем не менее его собственные характеристики организационных мероприятий в Эквадоре свидетельствовали об отсутствии чего-то, хотя бы мало-мальски напоминающего партийное строительство. Сентенции секретаря ЮАСКИ больше походили на маниловские мечтания: «Надо бы послать туда бесплатно некоторое количество пропагандистских материалов», «было бы крайне полезно послать делегата. Однако не будучи в состоянии сделать это, надо. собрать достаточные средства для направления некоторого количества пропаганды на регулярной основе, что могло бы внести вклад в создание у масс симпатии и помогло бы создать Коммунистическую партию»[891]. Не предпринимая никаких действий по инициированию создания коммунистической организации в Эквадоре, Пенелон использовал ситуацию в этой стране для очередной демонстрации Москве необходимости увеличения субсидий на пропагандистскую деятельность Секретариата, предлагая для этой цели выделить специальную статью в его бюджете.