Институт персональных агентов ИККИ не оправдал себя. Назначенный «прокуратором» коммунистического движения Нового света Сэн Катаяма не мог справиться со сложнейшим комплексом проблем: создание континентальной партии при наличии родившихся в состоянии раскола компартий США и Мексики. Москва осознала это почти мгновенно, не без влияния американских и мексиканских делегатов II конгресса Коминтерна, настоявших на принятии идеи создания Панамериканского бюро.
В Латинской Америке III Интернационал в 1920-е гг. не смог реализовать цель, провозглашенную в 1919–1920 гг., — создать континентальную партию, не проводя систематической, целенаправленной работы. В одних случаях он имел дело с компартиями или группами, созданными без его участия. В других представители III Интернационала или партий — «старших братьев» придавали организационную форму уже существующим группам сторонников (например, в Панаме, Гватемале, Пуэрто-Рико), однако такие коммунистические объединения оказались нежизнеспособными и недолговечными и потом возрождались в новых условиях, с новым руководством.
Явственно просматривается противоречие между интернациональным и национальным началами в деятельности Коминтерна и его латиноамериканских секций. Для большинства партий континента свержение диктатур являлось задачей номер один, которую можно было решить только в союзе с другими революционными силами. Вставал вопрос о характере власти после победы антидиктаторского движения. Преобладание компартии в антидиктаторском альянсе и возможность формирования власти, ориентированной на социализм, не были очевидными, существовала опасность растворения коммунистов в широком фронте. Поэтому Коминтерн предпочитал на практике удерживать своих латиноамериканских сторонников от участия в антидиктаторской борьбе, хотя в теории именно на это и нацеливал компартии (при одной оговорке, которая и сводила на нет возможности союза: коммунисты должны сохранять идейную чистоту и организационную самостоятельность, добиваясь гегемонии в движении).
В ряде случаев Коминтерн мог реально повлиять на организацию вооруженной борьбы против диктаторских режимов и американского доминирования. Однако боязнь идеологического и организационного растворения компартий в широких антидиктаторских и антиимпериалистических движениях заставляла руководство III Интернационала настаивать на выдвижении компартиями условий, изначально неприемлемых для потенциальных союзников (гарантия гегемонии компартий в движениях и контроль власти после победы). Коминтерн отказался поддержать план коммунистической группы Венесуэльской Революционной партии по организации вооруженной борьбы в Венесуэле, союз компартии Кубы и националистов, подготовку совместного восстания Социалистической Революционной партии и либералов в Колумбии, не оказал реальной помощи Армии защиты национального суверенитета Никарагуа (кроме проведения пропагандистской кампании солидарности). Это не отражало принципиального неприятия Интернационалом самого принципа вооруженной борьбы. В тот же период Коминтерн активно помогал или планировал широкомасштабные вооруженные выступления в Китае, Индии, Германии, на Балканах. Можно предположить, что именно поражение в этих странах было одной из причин отказа от поддержки проектов латиноамериканских коммунистов. Другим доводом в пользу нежелания участвовать в организации вооруженной борьбы в Латинской Америке могла быть боязнь ответной реакции со стороны западных стран по отношению к Советскому Союзу.