«В это время термометр показывает 40 градусов ниже нуля, или ещё ниже. Вода на поверхности превращается в ледяную гущу, кашу, двигаться в которой невозможно… Надо знать, что человек, сидящий в байдаре, должен напряжённо поддерживать равновесие, делая движение лишь веслом. Судьба людей в байдаре, таким образом, очевидна».

В официальном отчёте Академии, написанном тогда же, эта тема отсутствует, зато в петербургском докладе Колчак к ней вернулся:

«Представить себе трагический исход… нетрудно. Гораздо сложнее представляется вопрос о причинах, заставивший барона Толля уйти с Беннетта при таких обстоятельствах».

«Представить себе трагический исход… нетрудно. Гораздо сложнее представляется вопрос о причинах, заставивший барона Толля уйти с Беннетта при таких обстоятельствах».

Вот-вот! Гораздо сложнее. Прямо подошёл к теме. Увы, тема оказалась для него сложна слишком, здесь нужен был вдумчивый советник, а его не было, и далее у Колчака следует только то, что мы уже знаем — про беспечность при летней охоте.

Об этом говорили и плывя в вельботе, и тесно сидя у очага в брусневской поварне, и в письмах в Петербург. Под вой снежной бури за окошком (как успели проскочить до Новой Сибири!) слушали размышления Бруснева — мол, вероятно, встретив на острове стадо оленей, люди надеялись именно на них. Но олени,

«напуганные прибытием туда партии барона Толля, ушли оттуда на лёд в октябре месяце, иначе было бы непонятно, каким образом промышленники, бывшие с бароном Толлем, не добыли мяса».

«напуганные прибытием туда партии барона Толля, ушли оттуда на лёд в октябре месяце, иначе было бы непонятно, каким образом промышленники, бывшие с бароном Толлем, не добыли мяса».

Бруснев развил эту мысль подробно, припомнив свои наблюдения за маршрутами оленей среди тонких льдов[180], и Колчаку теперь, в Петербурге, хотелось подтвердить именно её. Странно, но факт.

Он написал теперь, что «запасов в течение августа не готовили…

В расчёте на осеннюю охоту», а потом, если стадо оленей ушло на лёд, «готовить запасы было уже поздно». Всех такая версия устроила, её поддержала Академия наук официально.

Омук (вверху) и его зять Чичаг. погибшие с Толлем

«Чего хочется, в то и верится» — гласит русская поговорка. А ведь Колчак привёз массу находок, немало нашли и советские полярники.

Но никто не искал в них смысла, и они безмолствовали. Попробуем разговорить их.

Записки в бутылке

Записки в бутылке

Давайте возьмём вторую записку, т. е. карту с пояснениями (см. главу 2). Мы видим, что 1 (14) сентября 1901 года, то есть через 11 дней после истечения оговоренного с Матисеном срока, когда стало уже ясно, что «Заря» не придёт, а охотиться было уже не на кого, рукой Зееберга написано: «Имеем во всём достаток». И подпись Толля.