«испарения издали представляются в виде очень устойчивых форм, нередко принимавших благодаря рефракции фантастические очертания, похожие на контуры отдалённых пространств твёрдой земли».

Не видели главной цели в ней и другие офицеры. По штату их на «Заре» было трое, все лейтенанты военного флота. Командиром судна был Николай Николаевич Коломейцев, помощником — Фёдор Андреевич Матисен, а третьим — Колчак. В его обязанности входили, кроме ежедневных 8-часовых вахт, все работы по гидрологии.

На фотографии мы видим его стоящим на барьере фальшборта весьма рискованно: носы ботинок нависают, сам он склонился далеко за борт, опираясь лишь на батометр, висящий на лине, и без страховки (если не считать ею натянутый вдоль фальшборта слишком низко канат; чёрная линия вдоль спины Колчака — лишь тень троса, идущего от грузового блока). Справа от Колчака стоит Василий Железников для помощи в работе с тяжёлым батометром, и он сам нуждается в страховке. Волнение слабое и мягкое, но барьер, несомненно, под ногами гуляет. Внизу и сзади Железникова стоит Степан Расторгуев в казачьей фуражке. Очевидно, он готов отдать линь, когда лейтенант отпустит батометр и выпрямится.

Из «нижних чинов» той знаменитой экспедиции хорошо описан историками только боцман Никифор Бегичев, об остальных же пишут редко и мало, а зря: многие тоже были героями (яркими личностями были и Железников, о котором мы уже знаем, и Расторгуев, о ком ещё речь будет; умели они работать и без Колчака, донельзя перегруженного — см. фото на с. 400). Всего «нижних чинов» было на «Заре» тринадцать: боцман, два механика, три кочегара, шесть палубных матросов и кок.

Колчак у батометра — аппарата для взятия глубинных проб воды. Батометр приготовлен к спуску на лине (тонком тросе), на котором также закреплен минимальный термометр, позволяющий узнать температуру того уровня, с которого взята проба

Экипаж «Зари» был сформирован из военных моряков, но двоих матросов пришлось списать на берег уже при самом выходе в Ледовитый океан, в Александровске на Мурмане. Вместо них были взяты двое якутских казаков (одним из них был Расторгуев), привёзших из Сибири ездовых собак. Научный же состав экспедиции, если не считать Колчака, был весь из штатских, из сотрудников Академии наук. Начальником экспедиции был назначен Толль, и поначалу мало кого это смущало. Правда, командир «Зари» Коломейцев ещё в Петербурге просил президента АН точно определить его права и обязанности, но великий князь лишь отмахнулся — зачем эти формальности?

Один лишь Степан Осипович Макаров, провожая экспедицию, произнес загадочные слова — будто характер Толля позволит ему служить буфером между офицерами и учёными. О, как знаменитый адмирал ошибся: буфер оказался нужен самому Толлю — буфер между ним и всеми остальными. Только вот не нашлось буфера.