Сравнивая это известие с предыдущими, видим, что в войско Олега, помимо варягов, чуди, словен, кривичей и мери, с которыми он захватил Киев, подвластных ему полян, древлян, радимичей и северян, входили также вятичи, хорваты, дулебы и тиверцы. Последние, очевидно, не входили в державу Олега, а были привлечены им в качестве союзников для похода на Константинополь.

Обращает на себя внимание двойное перечисление словен. В одном случае, несомненно, названы новгородские словене, в другом, очевидно, имеются в виду жившие по соседству с варягами на западе современной Латвии славяне-венеды. Не упомянута весь, участвовавшая в захвате Олегом Киева. Но это, видимо, связано с тем, что данное племя жило далеко на севере, и ему пришлось бы добираться до Киева слишком долго. По свидетельству арабских авторов, Русь в это время достигала длины «около двух месяцев пути»[294].

Византийцы, памятуя неудачу персидского царя, предпочли откупиться от Олега данью для его воинов, а также дать «уклады на рускыа грады: первое на Киевъ, та же на Чернигов, на Переаславль, на Полтескъ, на Ростов, на Любеч и на прочаа городы; по тем бо городомъ седяху велиции князи, под Олгом суще»[295].

Об этих зависимых от Олега князьях настойчиво говорят тексты всех договоров русов с греками. В договоре 911 г. после перечня послов, отправленных Олегом в Византию для оформления соглашения, сказано, что они посланы «от Олга, великого князя рускаго, и от всех, иже суть под рукою его, светлых и великих князь, и его великих бояръ». Эти неназванные по имени князья упоминаются и далее в тексте договора[296]. Они же перечисляются и в новом договоре Игоря, преемника Олега, с греками 945 г.: послы от руси были «послании от Игоря, великого князя рускаго, и от всякоя княжья и от всехъ людий Руския земля». Примечательно, что договор 945 г. дает имена не только самих послов, но и тех, от кого они были посланы. Таков, к примеру, Улеб, посол от Володислава (Владислава). Вначале назван посол от Игоря, «великого князя рускаго», затем следуют общие послы: от княжеского семейства (от сына Святослава, от жены Ольги и др.), затем идут послы от прочих князей, купцы[297].

К сожалению, по состоянию источников нам остается неизвестным, являлись ли эти князья родичами киевского князя или зависимыми от него представителями местной знати, сохранявшими определенную автономию, наподобие древлянского князя Мала, упоминаемого летописцем под 945 г. На наш взгляд, более предпочтителен второй вариант.

Процитированные выше данные вполне характеризуют внутреннюю структуру державы Олега. Выясняется, что в начале X в. под его властью находились владения двух видов. Упоминание «под рукою» великого князя Олега других «великих князей» свидетельствует о том, что русы, присоединяя к себе восточных славян, не спешили вводить изменения в систему управления этими племенами, оставляя у власти местных князей с довольно широкими правами автономии. Указание, что они являлись «великими князьями», говорит о том, что это были властители именно племенных союзов, известных летописцу, под которыми находились и другие, более мелкие князья. При этом, что было характерно для той эпохи, отношения Олега с этими «великими князьями» носили личный характер и регулировались присягой в пользу сюзерена.