Народ Италии был глубоко возмущен и в то же время встревожен поднятой империалистическими группами кампанией за вмешательство в войну. В своем подавляющем большинстве он оставался непримиримо враждебным всякой мысли об участии в империалистической войне и решительно выступал за сохранение строгого нейтралитета.

За нейтралитет стояли католические массы страны и прежде всего крестьянство. Причем, в то время как нейтралитет католических верхов носил проавстро-германский или примирительный по отношению к интервенционистам характер, нейтралитет многих рядовых католиков носил ярко выраженный антимилитаристский и пацифистский характер, что сближало их с социалистами.

По различным причинам политику нейтралитета защищали и некоторые группы итальянской буржуазии.

Но как всегда, самым решительным и последовательным борцом против опасности вовлечения страны в войну был пролетариат — авангард антиимпериалистических сил итальянского народа. Рабочий класс Италии быстро и бурно реагировал на начатую интервенционистами пропаганду за вступление в войну и развернул активную борьбу против опасной для нации авантюристической политики агрессивных клик. Стремление пролетариата и всех трудящихся Италии к сохранению мира было решающим фактором, определявшим антивоенную линию социалистической партии и других организаций трудящихся.

22 сентября руководство социалистической партии обратилось с манифестом «К товарищам-социалистам и итальянским трудящимся». Указав на ясно определившуюся опасность вовлечения Италии в войну, партия повторила старый тезис о существовании «глубокого и непреодолимого противоречия между войной и социализмом» и подтвердила свою верность политике абсолютного нейтралитета. «Никаких уступок войне. Но противодействие ей — решительное и непримиримое», — говорилось в манифесте. Таким образом, Итальянская социалистическая партия, единственная из крупных политических партий страны, выступивших вначале за нейтралитет, осталась в основном верной своей антивоенной позиции.

Рис. 71. Флоренция. Площадь Синьории

Антивоенная позиция социалистической партии, подтвержденная манифестом от 22 сентября, полностью одобрялась и поддерживалась всей партийной массой и огромным большинством народа. Это убедительно показали результаты всенародного опроса, проведенного 26 и 27 сентября по призыву социалистической партии.

Но в то время как партия в целом дружно высказывалась против участия в любой войне, за строгий — «абсолютный» — нейтралитет, среди руководящей верхушки социалистического движения начали все явственнее обнаруживаться настроения в пользу политики вмешательства. 22 сентября одновременно с манифестом руководства социалистической партии, группа социалистов совместно с некоторыми анархистами выступила с контрманифестом, составленным в духе ярого интервенционизма. «Все освободительные войны — это наши войны... Бездеятельность есть трусость, а нейтралитет, не считающийся к тому же с волей народа, есть предательство. Наступило время действовать... Мы хотим работать для нашей Франции»...[67] Авторы этого воинственного манифеста имели тайного соучастника и в самом руководстве Итальянской социалистической партии в лице главного редактора «Аванти» Бенито Муссолини.