– Милый песик, да?
Габриэль вспомнил цирковую обезьянку, чья жизнь оборвалась так трагично, потому что Рауль разозлился. Мишель, конечно, не чета обезьяне, его Ландрад в канаву не выбросит, но только Небу ве́домо, чем закончится их приключение.
Они шли, петляли по проселочным дорогам, чтобы не смешиваться с беженцами, с трудом добывая еду. Рана Габриэля требовала срочного вмешательства.
– Не смертельно, но дренаж не помешал бы… – утешал друга Рауль. Он был тысячу раз прав, вот только сделать они ничего не могли. Пока не могли…
46
46
Луиза забрала тележку с детьми и покормила их. Женщина, которая стерегла мальчиков, пока она варила суп и рис, устроила их в глубине зала.
– Эй, только не на бильярде! – крикнул хозяин. – Изгадите сукно!
– Не нуди, Раймон… – бросила женщина, даже не оглянувшись.
Луиза так и не узнала, кто она – жена, мать, клиентка, соседка, любовница?
Звенели стаканы, щелкала касса, стучали тарелки… Обстановка напомнила Луизе «Маленькую Богему». Что стало с мсье Жюлем? Она не верила, что ее друг погиб, представляла его живым, и большую часть времени ей это удавалось.
Луиза совершенно вымоталась, чувствовала себя грязной, едва справлялась с нервами и очень хотела есть.
Женщина отвела ее в заднюю комнату, к раковине с краном, достала из шкафчика две ветхие, но чистые тряпки, кивнула на кусок мыла и сказала:
– Закрою вас на ключ. Постучите, когда закончите.
«Наверное, так освежались проститутки в дешевых гостиничных номерах…» – подумала Луиза, выстирала трусы и надела их мокрыми, взяла с полки несколько тряпок, спрятала под блузкой, но устыдилась, положила все обратно и только после этого постучала.
– Берите тряпки, они вам пригодятся, – сказала женщина, успевшая переодеть детей, и Луиза поняла намек: ей пора, здесь для нее сделали все, что могли.
– Спасибо, – сказала она, вложив в одно слово всю свою признательность. – Не знаете, где я могу оставить мальчиков, они ведь не мои?
И вот она снова на улице.