Однако несмотря на то, что отношения церкви и государства стали значительно лучше, чем при Хрущеве, но, тем не менее, власти стремились не допустить усиления влияния церкви и религии на общественное сознание. Как в 1960-е, так и в 1970-е гг. происходило сокращение православных приходов: правда в сельской местности это происходило в основном за счет оттока сельских жителей в город, что вело к сокращению прихожан и закрытию приходов, но в городах открывать новые церкви было чрезвычайно трудно. В период 1966–1971 гг. количество православных приходов уменьшилось с 7523 до 7274, а к 1981 г. — до 7007[1315]. Но на закрытие приходов влиял такой фактор, как исчезновение многих сел и деревень, в которых ранее имелись приходы.
Все же власти шли на определенные уступки. В 1978 году в своем докладе на Международной конференции, организованной Московской патриархией в мае 1978 года по случаю 60-летия восстановления патриаршества, Пимен объявил, что «за последние несколько месяцев в СССР открылись семь приходов и было построено четыре церкви»[1316]. Строительство церквей продолжалось и в последующие годы. Но количество открываемых церквей было все же совершенно недостаточно, если сравнить его с ростом воцерковленного православно народа, связанным, с одной стороны, с миграцией сельского населения в город, но также и с общим религиозным возрождением[1317]. Стала увеличиваться численность слушателей в семинариях и академиях. В 1977 г. на дневном отделении в них обучались 788 человек, а заочном — 814. В 1981 году их число возросло соответственно до 900 и 1100 человек[1318].
Государство и церковь вполне согласованно выступали по многим вопросам в области внешней политики. В сентябре 1973 г. состоялся Всемирный Совет Церквей в Женеве. Генеральный секретарь ВСЦ Фелинн Поттер приветствовал патриарха и призвал его постараться расширить права человека в Советском Союзе, а также и во всем мире. В ответ Пимен прочитал заранее заготовленную речь, в которой напрочь отрицал факт ущемления прав человека и гражданина в СССР и превозносил