Таким образом, в момент отбора икон для выдачи в «Антиквариат» Третьяковская галерея имела по крайней мере три композиционно и стилистически близкие иконы «Успение» и три композиционно и стилистически близкие иконы «Вознесение»[1059]. Если сравнить проданные «Успение» и «Вознесение» с теми, которые остались в Третьяковской галерее, становится понятно, что, выбирая иконы для передачи в «Антиквариат», сотрудники галереи руководствовались принципом «меньшего зла». Из группы трех близких икон «Вознесение» они оставили в галерее более ранние и ценные иконы начала – первой половины XV века, а отдали более позднюю и художественно менее ценную, к тому же стилистически и композиционно похожую на них икону начала XVI века. Этот принцип соблюден и при выборе «Успения» на продажу. Галерея сохранила более ранние иконы этого сюжета из Гостинопольского монастыря и новгородской школы, отдав более позднюю и, видимо, по мнению Некрасова, менее ценную из собрания Остроухова.

Можно с большой степенью вероятности предположить, что среди тысяч икон, поступивших в галерею в 1930‐е годы, были и другие «Успения» и «Вознесения», менее ценные, чем проданные остроуховские. Однако сотрудники галереи выбрали для «Антиквариата» не безвестные иконы, а иконы из прославленного собрания Остроухова. Проданные «Успение» и «Вознесение» не относились к числу шедевров остроуховской коллекции, однако Остроухов, который при выборе икон для себя руководствовался прежде всего их художественной выразительностью, в свое время купил и сохранял в коллекции эти иконы. Значит, не считал их посредственными.

Все это позволяет сказать, что в случае с проданными иконами «Успение» и «Вознесение» из бывшего собрания Остроухова сотрудники галереи искали компромисс между интересами музея и запросами «Антиквариата». Они не отдали на продажу шедевры, но и «Антиквариат» не взял бы бросовый товар и фальшивки. Не стоит забывать, что на службе у «Антиквариата» были ведущие эксперты того времени. Партийцы – руководители «Антиквариата», ни один из которых не саботировал указаний партии и правительства, должны были выполнять напряженный валютный план, поэтому они требовали добротный товар, будь то старые западноевропейские мастера или древнерусские иконописцы. Не стоит забывать и того, что Третьяковская галерея являлась советским государственным учреждением и не могла игнорировать приказы сверху. Отвечая на требования правительства и «Антиквариата», сотрудники галереи выбрали не бросовые иконы и фальшивки, а наименее ценное из тех художественно значимых схожих икон «Успение» и «Вознесение», которые находились в тот момент в их распоряжении. Отдать менее значимое из хороших и даже первоклассных икон и отдать плохое или фальшивки – не одно и то же. Гарантом получения добротного товара были знающие искусствоведы и реставраторы, которые оценивали иконы для «Антиквариата»: Грабарь, Анисимов, Брягин, Тюлин и др.