Глава 4. Соцреализм в Висконсине
Глава 4. Соцреализм в Висконсине
Прощальный ужин, который стал апофеозом миссии Дэвиса в Москву, возможно, был самым броским, но не единственным знаком внимания из оказанных чете Дэвис советским руководством. Среди других можно назвать разрешение привезти собственную яхту в СССР, держать ее в ленинградском порту и совершать увеселительные заграничные прогулки по Балтике; предложение беспошлинно вывезти собранную в СССР коллекцию произведений искусства, которым, правда, Дэвис не воспользовался, заплатив таможенные пошлины[1382]. Марджори Дэвис, красавица и одна из богатейших женщин мира[1383], была также обласкана советской властью: букеты и подарки от правительства и местного руководства во время путешествия по стране[1384], ланчи и встречи с деловыми советскими женщинами, устроенные членом правительства и женой Молотова Полиной Жемчужиной[1385]. На прощанье НКИД пригласил Марджори Дэвис в Шереметьевский дворец-музей и предложил на выбор одну из трех пар «прекрасных ваз» в подарок от советского руководства и в знак уважения и восхищения «первой американской посланницей» в страну Советов. Эти вазы по сей день находятся в ее поместье-музее Хиллвуд в Вашингтоне. Такое расположение к иностранным представителям сталинского руководства было неслыханным и будоражило дипкорпус.
В советской истории произведения искусства не раз становились средством воздействия на влиятельных людей мира, «болевших» коллекционированием. На рубеже 1920–1930‐х годов советское правительство разыграло козырную карту – шедевры Эрмитажа – при заключении сделки с нефтяным магнатом, одним из основателей «Iraq Petroleum Company» и страстным коллекционером Галустом Гюльбенкяном. Хотя грандиозный план создания международного объединения банков для финансирования советской индустрии, который в то время вынашивало советское руководство, не был реализован, «парижский покупатель» оказал практическую помощь в продвижении советской нефти на мировой рынок[1386].
Есть и другие примеры. В апреле 1931 года председатель «Антиквариата» Николай Ильин и член коллегии Наркомата внешней торговли Борис Краевский[1387] собственноручно доставили в США проданные шедевры Эрмитажа – картины «Венера перед зеркалом» Тициана, «Распятие» Перуджино и «Мадонна Альба» Рафаэля. К тому времени советское правительство наконец-то узнало, что сокровища Эрмитажа через триумвират посреднических антикварных фирм – берлинской «Маттизен» («Matthiesen Gallery»), лондонской «Кольнаги» («P&D Colnaghi & Co») и нью-йоркской «Нодлер» («Knoedler & Co») – скупает министр финансов США Эндрю Меллон[1388]. Обычно передача проданного представителям покупателя проходила в Берлине, но в данном случае правило было нарушено. Эмиссары советского правительства отправились в дальнее и дорогостоящее путешествие за океан явно в надежде на личную встречу с министром, в чьей власти было наложить эмбарго на экспорт советских товаров или разрешить их ввоз по демпинговым ценам. Визитные карточки Ильина и Краевского по сей день хранятся в архиве Национальной галереи искусств в Вашингтоне, где оказалось собрание Меллона. Однако попытка советского руководства установить посредством шедевров живописи прямой контакт с влиятельным клиентом провалилась, встреча не состоялась[1389].