Высокое искусство американского джаза, скромно начинавшегося в борделях Нового Орлеана до Первой мировой войны, ныне достигло знаменитых зеленых лужаек[1344] казино Ньюпорта. На прошлой неделе подошел к концу двухдневный Ньюпортский джазовый фестиваль, все билеты на который были мгновенно раскуплены; площадки казино были забиты тысячами энтузиастов самого разного социального статуса и происхождения[1345].

Высокое искусство американского джаза, скромно начинавшегося в борделях Нового Орлеана до Первой мировой войны, ныне достигло знаменитых зеленых лужаек[1344] казино Ньюпорта. На прошлой неделе подошел к концу двухдневный Ньюпортский джазовый фестиваль, все билеты на который были мгновенно раскуплены; площадки казино были забиты тысячами энтузиастов самого разного социального статуса и происхождения[1345].

В свою очередь, Time также подчеркивал социальную пестроту аудитории фестиваля – согласно тексту статьи, улицы Ньюпорта были наводнены

букмекерами с Бродвея в кричащих рубашках, юными интеллектуалами, отчаянно нуждавшимися в парикмахере, студенческими компаниями из Лиги плюща, моряками, гарлемскими девицами с экстравагантными прическами и школьницами старших классов в шортах. Все они были модниками[1346].

букмекерами с Бродвея в кричащих рубашках, юными интеллектуалами, отчаянно нуждавшимися в парикмахере, студенческими компаниями из Лиги плюща, моряками, гарлемскими девицами с экстравагантными прическами и школьницами старших классов в шортах. Все они были модниками[1346].

Импликация этого перечисления ясна: джаз был признан общеамериканской музыкой, интересующей в равной степени людей с самым различным социальным опытом. Он более не был субкультурным искусством: он стал национальным достоянием. Недаром сразу после фестиваля была проведена панельная дискуссия на тему «Место джаза в американской культуре», в которой приняло участие несколько профессоров и «священник джаза» отец Норман О’Коннор. После такого помпезного события мало кто мог сомневаться в том, что джаз – дело серьезное[1347]. В 1959 году Down Beat писал уже об одиннадцати ежегодных фестивалях[1348]. Музыковед Барри Кернфелд позже отмечал, что фестивали более, чем какое-либо другое событие, «сместили баланс между джазом как социальной практикой и джазом как концертной формой в сторону последнего»[1349].

После такого масштабного события, которым оказался Ньюпортский фестиваль, джаз для себя открыла центральная пресса. Практически каждое уважающее себя издание обзавелось джазовым разделом или как минимум джазовым колумнистом, как это было в случае с New York Times, Boston Globe, San Francisco Chronicle и Washington Post. Регулярно освещали джаз такие издания как SaturdayReview, Evergreen Review, Atlantic, NewYorker, Holiday, House and Garden, Parents Magazine, Reporter, High Fidelity, мужские журналы Playboy, Cavalier и Rogue, а также почтенные Time, Newsweek, Life, Vogue, Theater Arts, Christian Century и Look[1350].