– Вернулся? Я так и знала, что ты вернешься! – теперь она показалась из воды почти по пояс. Степан аж зажмурился, а потом открыл глаза и увидел, что девушка в белой рубахе, почему-то сухой совершенно. Пышные каштановые волосы тоже сухие, мокрые только кончики, которые касаются воды. Глаза огромные, голубые, прозрачные. Такие красивые! И опять она руку протягивает и манит, манит.

– Иди ко мне, иди. В воде хорошо, прохладно! Иди! – Степан слышал только этот голос и сделал шаг, потом ещё, потом его кроссовки коснулись воды, которая была неожиданно холодная, но он не мог остановится, а шел всё дальше.

– Степан! Стой! – Кир несся по берегу, а за ним, задыхаясь от непривычной скорости бежала Катерина. – Не ходи!

Степан почти дошел до девушки, которая отступала, вглубь, манила его рукой, но на крики обернулся, сбросив оцепенения, даже удивился, обнаружив себя почти по грудь в воде, шагнул было к берегу, но в его плечи вцепились скрюченные пальцы русалки. – Нет! Не уйдешь! Наш, ты уже наш!

Контраст между нежным личиком и голоском и острыми ногтями, впившимся в плечи, Степана отрезвил, он дёрнулся было к берегу, но пальцы русалки оказались неожиданно очень сильными и совершенно ледяными. Она словно и не заметила его отчаянных попыток вырваться. Зато торжествующе расхохоталась. И через миг вода вокруг перепуганного Степана забурлила, и на поверхности показались ещё четыре девушки. Они закружились между Степаном и берегом, оттаскивая мальчишку в глубину.

– Отпустите его! – Катерина крикнула так, что русалки примолкли. Степана они не выпустили, но и топить перестали.

– А! Это ты сказочница Катерина? – наконец спросила одна из них.

– Да! И это мой друг.

– Был твой, а теперь наш! Наш! Он сам пришел! Мы ему нравимся больше, чем ты! Мы его не отпустим. У тебя их двое, а у нас ни одного. Мы сюда приплыли недавно, у нас ещё утопленников тут нет.

Степан, как услышал про утопленников, ему показалось, что горло заливает темная ледяная вода и дышать уже нечем. Он рванулся вперед, но ничего у него не вышло.

– Нет, не рвись, не надо! Ты уже наш. Сейчас, потерпи немного, ты станешь совсем наш. Это недолго. – прошептала ему на ухо русалка, которая его приманила в воду. Она крепко держала его за плечи, и он рук веяло таким холодом, безнадежным, вечным отсутствием тепла, что у Степана волосы на затылке стали дыбом от ужаса, дыхание у русалки тоже оказалось ледяным.

– Катька помоги! – только и смог выговорить.

– Отпустите его! – повторила Катерина лихорадочно соображая.

– Мы можем отпустить этого, в обмен на того! – старшая русалка показала пальчиком на Кира. – Мне вот тот даже больше нравиться. – она оценивающе осмотрела обоих мальчишек и как-то так это проговорила, как человек говорит о еде. Мол, мне курочка жаренная нравится, а шашлык ещё больше.