В июне 1895 г. Г. Брандт выехал на лечение в Константинополь и на прежнее место службы не вернулся. Дело в том, что вследствие беспорядков, охвативших Джидду весной 1895 г., Г. Брандту нанесли тяжелое увечье — выстрелом из пистолета раздробили верхнюю челюсть. «В Джидде, — информировал МИД Российской империи посол в Константинополе действительный тайный советник А. И. Нелидов, — произошло покушение на жизнь иностранных консулов, жертвой которого стал и г-н Брандт» (88).

Управляющий консульством в Джидде, титулярный советник Г. В. Брандт, докладывал А. И. Нелидов (20.06.1895), прибыл в Константинополь и «помещен в нашей больнице. Лучший хирург Константинополя, доктор Кумбуроглу, приглашенный для консультаций, сказал, что, благодаря крепкому здоровью г-на Г. Брандта и своевременно оказанной ему помощи, секретарем консульства, врачом по образованию Ф. Никитниковым, он может быть вылечен. Раздробленную верхнюю челюсть нужно будет заменить искусственной.

Смею надеяться, что Императорское Министерство соблаговолит исходатайствовать ему от щедрот Монарших, помимо имеющего быть выплаченным турецким правительством вознаграждения, … еще и вспомоществование в виде одновременного пособия или пожизненной пенсии для облегчения содержания его довольно многочисленной семьи» (89).

С учетом охвативших край волнений и нападения на консулов, резюмировал А. Нелидов, «очень желательна посылка в Джидду русского военного судна». Находящемуся в Александрии английскому адмиралу уже предписано сделать это. Аналогичное предложение внес на рассмотрение своего правительства и французский посол в Константинополе (90).

В письме управляющего Морским министерством Николая Матвеевича Чихачева (24.05.1895), которое он направил Алексею Борисовичу Лобанову-Ростовскому, министру иностранных дел России, в связи с обращением А. И. Нелидова, говорилось следующее: «… Рейды Джидды находятся среди отмелей, и потому суда, размером даже канонерских лодок, должны становиться на якорь дальше двух верст от города. Таким образом, в демонстрационном отношении пребывание такого военного судна нашего в Джидде … вряд ли принесет пользу как по малочисленности экипажа, всего-то 170 чел., так и по малому числу орудий, хотя и большого калибра».