Во-вторых, учитывая то, что паломники из Средней Азии, в подавляющем большинстве своем, прибывали в Аравию (через Афганистан и Индию) без загранпаспортов, предлагал предоставить консульству в Джидде «право визировать — в целях облегчения их возврата в Россию — имеющиеся у них плакатные паспорта и свидетельства».

В-третьих, принимая во внимание, что мусульмане-выходцы из России, оставшиеся после хаджжа на жительство в Аравии, «русских видов не имели, но за покровительством в консульство обращались», разрешить консулам «действовать в отношении них сообразно обстоятельствам, по своему усмотрению» (83).

Несомненный интерес для исследователей представляет информация А. Левитского о Мухаммаде ‘Али, одном из сыновей легендарного Шамиля. Отправившись в 1871 г. в паломничество в Святые места в Аравии вместе со своим отцом (там, к слову, и скончавшимся), он обратно в Россию не вернулся. «Жил этот старец, лет 56–60-ти, — докладывал А. Левитский (04.08.1894), — с женой в Медине, в наемном доме», располагавшемся «за зданием медресе „Узбек“». Единственное дитя свое, дочь, «выдал замуж за губернатора (мухафиза) Медины по имени Осман-паша Черкес». Поддерживал с ним тесные отношения, «дом его посещал почти ежедневно». «Образ жизни вел скромный и тихий». За заслуги отца своего в «деле исламского миссионерства» жалован был турецкими властями «титулом паши и имел вспомоществование до 50 турецких лир в месяц» (84).

Учитывая популярность и авторитет Шамиля среди мусульман Кавказа, русское правительство предписывало консулу пристально наблюдать за деятельностью Мухаммада ‘Али и сообщать о его контактах во время сезона паломничества с соотечественниками, которых «ежегодно стекалось в Медину до 3 тыс. человек».

Довольно часто во время паломничества случались, как уже упоминалось выше, эпидемии разных болезней. В июне 1893 г., в Мекке, лихорадку подхватил муфтий Оренбургской области Мухаммедияр Султанов. Из переписки русского консульства в Джидде с посольством в Константинополе складывается следующая картина: «18 июня муфтий вместе с сыном возвратился из Мекки в Джидду, и остановился в российском консульстве; а 23 июня на пароходе „Абдул Кадыр“ выехал в Константинополь». Прибыл туда «только в середине сентября, выдержав в разных местах 75 дней карантина». Благодаря медицинской помощи, вовремя предоставленной ему в русском консульстве, с болезнью удалось справиться и жизнь авторитетному среди мусульман Оренбургской области муфтию Султанову сохранить (85).