Обратили внимание российские дипломаты и на то, что «буквально вслед и по следам» другого русского боевого корабля, крейсера «Варяг», посетившего Персидский залив с миссией военной дипломатии в ноябре-декабре 1901 г., «прошел французский крейсер 2-го ранга “Catinat” под командованием капитана Кизеля». В период с 2 по 16 февраля 1902 г. этот корабль посетил порты Маскат, Бендер-Аббас, Бендер-Бушир, Линге и Кувейт. Был он, к слову, самым большим из четырех крейсеров («Catinat», «Infernet», «Rance», «Scoppion») тогдашней французской морской эскадры, действовавшей в Индийском океане.

Французских морских офицеров, указывал в своих донесениях управляющий российским консульством в Бушире титулярный советник Гавриил Владимирович Овсеенко, явно задело то, что повторить успех русских боевых кораблей они так и не смогли. Во время встреч с правителем Кувейта, шейхом Мубараком, и проживавшим у него в то время шейхом ‘Абд ал-Рахманом Фай-салом Аль Са’удом «большую часть своих бесед с французами они посвящали воспоминаниям о заходе в Кувейт русского крейсера “Варяг”»[408].

Самой яркой акцией военной дипломатии, предпринятой в Персидском заливе боевыми кораблями Франции, стал упоминавшийся выше совместный поход русского и французского крейсеров – «Боярин» и «Инферне» (февраль 1903 г.). Цель акции состояла в том, чтобы продемонстрировать Британской империи, «пытавшейся в одностороннем порядке отменить в этих водах право свободы плавания кораблей под любыми флагами», несогласие с таким подходом двух наций, Франции и России, равно как и их готовность к совместным действиям по отстаиванию международных конвенций о свободе судоходства[409].

По согласованию с французким правительством, как информировало внешнеполитическое ведомство Росиии посла в Константинополе Ивана Алексеевича Зиновьева, предполагалось «направлять, время от времени, в Персидский залив русские и французские военные суда для совместного обхода портов этого залива». Тем самым Санкт-Петербург и Париж имели целью «засвидетельствовать в глазах местных населений могущество двух союзных держав в противовес притязаниям англичан на их преобладание на юге Персии и в бассейне Персидского залива в целом»[410].

«Совместный обход портов Персидского залива русским и французским крейсерами , – отмечал в донесении Г. В. Овсеенко, – засвидетельствовал … факт дружбы и союза двух могущественных держав, и этим, без всякого сомнения, еще более умалил в глазах местного населения обаяние имени англичан». Если посещение Персидского залива русскими военными судами, писал Г. В. Овсеенко, «не пришлось по сердцу англичанам», то о совместном появлении в тамошних водах францзского и русского крейсеров и говорить не приходилось – оно «удручило их еще более». Этот поход продемонстрировал местному населению, «притом в разных уголках Залива, морское могущество двух дружественных держав» и явился своего рода противовесом «пресловутому английскому господству в водах Персидского залива»[411].