Русское дипломатическое представительство, учрежденное в Маскате, как считали в МИД Российской империи, «правильно осведомленное на месте о событиях в том крае», могло бы своевременно и точно информировать русское правительство о деятельности там иностранных держав и «служить проводником интересов России на всем Юго-Восточном побережье Аравийского полуострова»[462].
В «Кратком резюме некоторых соображений в пользу учреждения русских консульств в Маскате и Бендер-Аббасе», подготовленном МИД Российской империи (12.03.1904), говорилось , что необходимость открытия «штатных представительств» в этих портовых городах вытекала, если рассматривать вопрос с точки зрения интересов России в данном районе мира в целом, из совокупности целого ряда факторов. Во-первых, их географического местоположения, «как двух важных передовых пунктов Персидского и Оманского заливов» по отношению ко всему побережью Южной Персии (одному из главных в то время направлений внешнеполитической деятельности Санкт-Петербурга в Азии). Во-вторых, необходимости постановки под плотное наблюдение действий Англии в зоне Персидского залива, «беззастенчиво своекорыстных», нацеленных на «завладение всем этим краем». В-третьих, в силу политико-дипломатических и торгово-коммерческих координат России в рамках ее «новой политики» в зоне Персидского залива, «политики дела», сфокусированной на упрочении торговых связей с Южной Персией и Месопотамией, и создании там базы для разворачивания торговой деятельности на Арабском побережье Персидского залива, равно как и в Южной Аравии[463].
В «Кратком резюме некоторых соображений в пользу учреждения русских консульств в Маскате и Бендер-Аббасе», подготовленном МИД Российской империи (12.03.1904), говорилось , что необходимость открытия «штатных представительств» в этих портовых городах вытекала, если рассматривать вопрос с точки зрения интересов России в данном районе мира в целом, из совокупности целого ряда факторов
На необходимость тщательной проработки вопроса об открытии в Маскате консульства Российской империи граф В. Н. Ламздорф указывал послу в Константинополе И. А. Зиновьеву в письмах трижды (21 января, 11 марта и 2 апреля 1904 г.)[464]. Находясь в Маскате и отстаивая интересы России, русский консул мог бы, как полагал граф В. Н. Ламздорф, оказывать также «нравственную поддержку султану». И сдерживать тем самым «беспрепятственное хозяйничанье» англичан в этом важном стратегическом пункте, лежащем на морских торговых коммуникациях , идущих в Персидский залив, Красное море, Южную Персию и в Индию[465].