– Чича, дай мне петь сигарет!

– А тебе на что?

– Тата послал.

– Врешь, поганец. Ты сам, наверное, будешь курить.

– Не!

– Так я тебе и поверил. А ну, подыши мне в нос? Пахнет табаком? Да! Разумеется, куришь. Пошел вон отсюда!

И с покупателями взрослыми, особенно с русскими, он обходился тоже своеобразно.

– Дайте мне, пожалуйста, полфунта колбасы. Вот этой, – говорит посетитель.

– Ой, нет, – отвечает хозяин. – Не берите. Дрянь.

– Отчего дрянь? Вид, как будто, приличный.

– А это только так кажется. На самом же деле – подсохла, давно уже куплена. Как статский советник, я не хочу рисковать своей репутацией.

– Тогда, может быть, вот той? Чайной?

– Это другое дело. Чайная вчера получена. Хотя сегодня я печку топил, как бы от жары не испортилась. Ну-ка, попробуйте, гнилью не отдает?

– Нет, как будто.

– Вы твердо уверены? Дайте, я сам пожую. Да, пожалуй, еще хороша. Только полфунта брать не советую. Возьмите четверть, чтобы на завтра не испортилась.

Количество наших служащих в местных учреждениях тоже постепенно увеличивалось. Но им поневоле приходилось приноравливаться к сербским порядкам и нравам. А это не всегда было легко, особенно дамам.

Например, в строительном отделении городской Управы служила русская барышня, незадолго до эвакуации окончившая институт. Работал рядом с нею за одним столом молодой серб, очень милый, интеллигентный, с университетским образованием. И вот, как-то входит в их комнату рассыльный, приносит деловые бумаги.

– Мирко, – обращается к нему серб. – Сделай мне одолжение.

– А что тебе? – запросто спрашивает тот.

– Я в двенадцать часов приглашен на обед. А у меня панталоны давно не глажены. Отнеси их, пожалуйста, к прачке, которая тут, за углом, и попроси при тебе разгладить и сделать складку.