Однако советское руководство, не удовлетворившись заверениями рейхсмаршала, объявило о прекращении с 1 апреля отгрузки зерна и нефти в Германию. 5 апреля Шуленбург встретился в Москве с наркомом внешней торговли А. И. Микояном и заявил, что его «забомбардировали» телеграммами из Берлина по поводу приостановки советской стороной поставок нефти и зерна. Он выразил «встревоженность» немецкой стороны и просил возобновить поставки, признав (хотя и пытался найти оправдание) задержки в поставках угля и образцов самолетов в СССР. Ответ Микояна был твердым и резким: пока не будет конкретного поворота в германских поставках в СССР, он «лишен возможности что-либо сделать положительное с советскими поставками в Германию»[735]. По словам Микояна, с августа 1939 по март 1940 г. СССР направил в Германию товаров на 66,5 млн марок, а Германия в СССР — только на 5,5 млн марок[736].
Видимо, вопрос о взаимных поставках оказался настолько острым, что уже 9 апреля, беседуя с Шуленбургом по общим вопросам, Молотов, как бы извиняясь, сказал, что хозяйственные органы СССР несколько перестарались, приостановив отправку товаров в Германию, в частности нефти и зерна. Правда, они имели на это основание, поскольку и Германия задерживала поставки. Учитывая заверения, данные на днях Герингом, Молотов сообщил, что советским хозяйственникам дано указание отменить задержку поставок нефти и зерна[737].
Через три дня, беседуя с Тевосяном, Геринг снова «рассыпался в любезностях». Он заверил, что немецкие организации получили строгое указание выполнить условия советско-германского договора[738].
Однако успокоительные обещания с обеих сторон сразу не изменили положения, поскольку уже 21 апреля в беседе с Микояном советник посольства Германии в СССР Хильгер опять поднял вопрос об ускорении поставок зерна. По его словам, из обещанного 1 млн т зерна из старого урожая заключена лишь одна сделка на 150 тыс. т.
До июня «Экспортхлеб» обещал оформить контракт на 360 тыс. т, а Микоян — немедленно ускорить отгрузку зерна. По словам Хильгера, это не соответствует намерению СССР направить в Германию до июня 1 млн т. Что касается немецких поставок угля, то Хильгер уверял, что советская сторона не справляется с его приемкой. Микоян категорически отверг эти утверждения. Также раздраженно выражались и взаимные претензии по поставкам нефтепродуктов, никеля и меди.
Инцидент с взаимными поставками товаров хорошо иллюстрирует характер трудностей отношений между двумя странами. Германия явно хотела бы получать из СССР нефть и зерно, не слишком беспокоясь о своих обязательствах. Как свидетельствуют документы, Гитлер и его окружение считали, что договор от 23 августа и главным образом секретные протоколы дали СССР так много преимуществ в Восточной Европе, что компенсируют все другие немецкие обязательства.