С. 261–264. «ВЕЛИКАЯ РОССИЯ, важнейшая часть, сердце Всероссийской империи. Название это не очень древнее; по крайней мире, в памятниках встречается не ранее половины XVI века. В первый раз, сколько известно, оно усматривается в «Апостоле» первой книге, напечатанной в Москве, 1556, при царе Иоанне Васильевиче Грозном; и потом повторяется неоднократно в «Чине Венчания» на Всероссийский престол царя Феодора Иоанновича, 1581. Здесь, как сам венчающийся государь, так и отец его, Иоанн Васильевич, которого имя не раз упомянуто, величаются царями и самодержцами «всея великих России». По в упоминаемом также титуле Василия Иоанновича, деда Феодорова, отца Иоаннова, это новое выражение не употреблено ни разу; он именован просто, по прежнему, государем «всея Русин». Такое, повидимому, с намерением сделанное, различие могло бы вести к предположению: не царь ли Грозный, известный любитель фразеологии, первый присовокупил это прилагательное «великия» к имени своей державы, весьма впрочем оправдываемое силою и обширностью, которые он же дал ей. Однако в грамматах и других оффицияльных актах его царствования оно не встречается; да и в последующе время, не только при Феодоре Иоанновиче, но и при Годуновых, Лжедимитриях, Шуйском, в междуцарствие, даже при Михаиле Феодоровиче, вовсе не употребительно в актах, писанных непосредственно от имени царского, или на имя царское. Только в «уложенной граммате об учреждении в Москве патриаршества», составленной на священном соборе 1589, царь Феодор Иоаннович снова титулуется постоянно государем «всея великия России», да еще в «Чине наречения и поставления на патриаршеский престол Филарета Никитича», 1619, новопосвящаемый сам в речи своей именует себя нареченным на «патриаршество царствующаго великаго града Москвы и всея великия России». Отсюда с достоверностию можно заключить, что это выражение составлено первоначально духовенством, людьми книжными, и вносилось в царский и патриаршеский титул без всякого другого значения, кроме чисто риторического, так же как выражения: великое Российское царствие, великие и преславные Российские государства», встречающиеся в тех же и других современных документах. Замечательно как подтверждение сделанного нами заключения, что при этом прилагательном: «великая» самое имя «Руси», или «Русии», заменилось вновь введенным словом: «Росия», или «Россия», которое книжники XVI века, для большего риторического великолепия, заимствовали из Византийского произношения (см. Русь и Россия). Что в это время, с выражением: «великая Росия» или Россия, не соединялось никакого частного политического смысла, это очевидно из безразличного употребления его с выражением: «всея Русии», как в царском, так и в патриаршеском титуле. В первый раз название «Великой России» в смысле частном, употреблено гетманом Богданом Хмельницким, в донесении о присяге всего Запорожского войска на верность царю Алексею Михайловичу, 8 января 1654. Здесь оно явно поставлено для отличия от «Малой России», как с давних времен называлась югозападная часть земли Русской (см. Малороссия). Приняв во владение это древнее наследие своих предков, царь сам с 24 марта 1654, начал именовать себя самодержцем «всея Великия и Малыя России», а в следующем 1655, по занятии своими войсками западной Руси до Вильны, присовокупил еще к своему титулу выражение: «и Белыя России», также издавна означавшее северозападный край Русский (см. Белоруссия). С тех только пор имя «Великой России» утвердилось в частном политическом смысле за восточною половиною Всероссийского государства, в отличие от западных «Малороссии» и «Белоруссии». Некоторые думают, что оно гораздо ранее существовало в этом значении. Юго-западная Русь, заключавшаяся в пределах Галицкого королевства, еще в XIV веке, и именно в граммате короля Юрия (Георгия), от 1335, называется: «Малая Русь», Russia minor. «Малая» же Россия должна предполагать существование «Великой». Но при отсутствии других доказательств, это не имеет удостоверительной силы. Притом королевство Галицкое, жадно домогавшееся отдельной самобытности, могло назвать себя «Малою Русью» в отличие от всей остальной Руси, которая по всем отношениям была его более. Если и находить имя: «Великой Сарматии», у Лаоника Халкокондила, Афинянина, писавшего в 1492, то и здесь, вместо «у peydky, великая», должно читать «у psiaivy, черная» Сарматия, как и читали издатели Латинского перевода Лаоника (Dereb. Turc., Franco/. 1527), где напечатано: «nigrae sic appellatac Sarmatiae» (lib, III, p. 79). Так, вероятно, называлась перед тем временем восточная Русь по причине Монгольского порабощения, о котором говорит и Халкокондил, как об отличительной черте ее от Сарматии «Белой», северной, или лучше, северозападной, которая под скипетром Литовских великих князей избегла ига Татарского и не платила дани Татарским ханам (см. Белый). Поляк Старовольский, писавший недолго спустя, в 1632, уверяет также в своей «Polonia», что Московия называлась прежде «Черною Русью, Rus czarna» (см. Черная Русь). Вообще основательнее держаться мнения о позднейшем искусственном образовании названия «Великой России». Конечно, поэтому оно и не имеет ходу в народе, а остается словом книжным, поэтому почти вовсе не употребляется в древней форме произношения и правописания, а только в новейшей: до сих пор не говорится и не пишется: «Великая Русь, Великоруссы, Великорусский», но «Великая Россия, Великороссияне, Великороссийский». Впрочем, существуя уже около двух веков в оффицияльном употреблении, слово это не имеет точных, определенных границ. Его географическое значение не соответствует этнографическому, и потому рассмотрим мы здесь каждое отдельно.