Нет надобности перечислять все такого рода памфлеты. Но вот один из них, отличающийся если не глубиной мысли, то парадоксальностью замысла и широтой кругозора: «Соглашение между четырьмя императорами Востока и императорами, королями и государями Запада, дабы отомстить за смерть короля Англии, по настояниям французского дворянства»[790]. Вначале излагается содержание конвенции, которую якобы заключили между собой, по призыву французских дворян, четыре «императора Востока» (турецкий султан, иранский шах, индийский Великий Могол и «священник Иоанн», т. е. негус Эфиопии). Тронутые судьбой несчастного английского монарха, эти государи решили впредь не воевать между собою, но собрать большую армию для вторжения в Англию под общим командованием. Христианские государи Запада, устыженные таким благородством, не приняли помощи «императоров» и решили действовать своими силами, организовав большую коалицию под эгидой папы при участии монархов Франции, Испании, Империи, Швеции, Дании и т. д.

Кто только из живых и покойников не «призывал» в памфлетах к интервенции и мести за короля Карла! Вот персонаж, без которого никак нельзя было обойтись — Жанна д'Арк[791]. Ругая ненавистных англичан, Орлеанская Дева говорит заклинаниями: «Прекрасное Солнце, спрячьте от них Ваш сияющий лик!

Небеса, не вращайтесь больше для англичан, оставайтесь неподвижными в том же положении, как сейчас — пусть они почувствуют жестокость бесконечной зимы!».

При всем том нужно разделять практически единодушное осуждение казни Карла I и общее отношение к Английской революции — оно могло быть более сложным, когда обсуждались вопросы, в чем были причины революции и почему она смогла победить. Интересен памфлет «Диалог, или разговор двух кавалеров, француза и англичанина, о событиях во Франции и в Англии»[792].

Беседа начинается с того, что англичанин с сокрушением восклицает: «Ах, если бы Богу было угодно двадцать лет назад истребить тех, кто внушал нашему королю намерение стать таким же абсолютным, как и король Франции!». Именно в этом намерении он видит первопричину революции; выходит, что казненный король действительно был главным виновником гражданской войны. Привыкший к абсолютистским порядкам француз возражает, что это был великий и достойный монарха замысел — «стать господином и ни от кого не зависеть». Англичанин: Хоть короли и ставят выше себя только Бога, но мы не отделяем от Бога закон и благо народа, «которое для нас превыше всего». Француз: Но все же наша жизнь и имущество принадлежат королю! Англичанин: Если бы это было так, то ваша война была бы весьма несправедливой, а французы не отличались бы от турок. Француз: Но ведь парижане ведут войну не с королем, а с коварным министром.