О, если бы четыре года назад ты убеждал мир в том, что я ничего не смыслю в теологии, тогда бы ты, конечно, исполнил весьма приятное дело: ведь при всем своем красноречии, как ты говоришь, при очень большом старании я не смог убедить в этом. И я очень опасаюсь, что ты тоже сейчас не убедишь тех, кому я этого желал бы.

Когда-то в своих Толкованиях на Послание к галатам ты меня превозносил как первого человека в теологии, стоящего выше зависти: ты писал это в Предисловии[1586]; на первой странице твоего Толкования я — выдающийся теолог, и потом ты меня очень часто цитируешь[1587]. Там Эразм все говорит правильно, там я перевожу греков наидостойнейшим образом, так «дражайший Эразм», там ты со своим Эразмом охотно соглашаешься. И снова — в Приложении, которое добавил Коммод Британец[1588], — ты говоришь, что мне принадлежит высшая слава восстановления Евангелия.

Я здесь не стану приводить бесчисленных писем твоих приверженцев, в которых они расхваливают меня как князя теологии. Но как только я посмел рот раскрыть против твоего учения, я внезапно перестал хоть что-нибудь смыслить в теологии!

Что если тот, кто написал мне, что моя Диатриба принята совершенно спокойно, играет в этой пьесе главную роль?[1589] Кто хоть сколько-нибудь поверит вашему столь непостоянному суждению? Но я хотел бы, чтобы поверили как можно больше, особенно в таком деле! Подумай, пожалуйста, что скажут понимающие люди, когда увидят такое твое непостоянство, когда они сравнят эту твою книгу с теми твоими же сочинениями? Меня ты называешь Протеем, а это превосходит всех Протеев! С каким видом ты будешь извиняться в том, что написанное противоречит написанному же? Я думаю, ты станешь говорить, что тогда тебя обманул плотский дух, а теперь тебя ведет Дух Христов. Конечно, у тебя есть способ, при помощи которого ты можешь извинить все что угодно — если только тебе поверят. Многие из тех, которые ныне думают иначе и с каждым днем думают о тебе хуже, думали о твоем деле хорошо.

Перетряси все мои сочинения! Если обнаружишь там что-нибудь подобное, назови меня Протеем!

Прежде ты льстивыми речами завлекал меня в свой союз, теперь, раздраженный против Диатрибы, ты пытаешься сделать из Эразма крота! Но подобно тому как тогда я не поймался на твои великолепные похвалы, так и теперь меня нисколько не встревожили эти твои поношения. Подобно тому как я знал, что те похвалы шли не от сердца, так и эти поношения продиктованы тебе ненавистью и гневом. Тогда ты меня расхваливал как наивысшего теолога, а я не был ни на волос более просвещенным; теперь, когда ты также преувеличиваешь, будто бы я вообще ничего не знаю, я от этого нисколько не становлюсь менее ученым.