Слова Фишгофа о свободе печати, религиозной свободе, ответственном министерстве и вооружении народа повторялись тысячеголосым хором, и звук голосов долетал до правительственных кварталов города.

«Студенты требуют свободы и вооружения народа», — взволнованно доложили одному важному государственному чиновнику, как только он переступил порог своего кабинета. «А какой шуткой ответили им на это венцы?» — спросил он. «Никакой! — был ответ. — Они вооружаются сами, чтобы помогать студентам». — «Не ответили шуткой? Тогда это конец».

Конец, по-видимому, действительно приближался. Правительство беспомощно следило за происходившими событиями: у него не было иного выхода. Единственное, до чего додумались, — это послать против народа войска. К 13 часам дня в город стали стягивать полки, которые за день до того получили распоряжение отправиться в Италию для подавления там восстания и теперь поспешно возвращались в Вену. Известие о том, что вызваны войска, с быстротою молнии облетело Вену. Если правительство и надеялось таким путем подавить восстание, то этим оно достигло как раз обратного. Тысячи горожан, которые до этого безучастно смотрели на народные демонстрации или еще надеялись путем подачи петиций и адресов правительству чего-нибудь достигнуть, теперь сами стали говорить о борьбе и готовиться к ней. Весть о прибытии в город войск облетела и предместья Вены. Среди населения предместий уже давно шло брожение. На многих фабриках рабочие уже несколько дней назад начали вооружаться. Еще рано утром на большинстве предприятий работа была остановлена и группы рабочих присоединялись к шествию, направляющемуся к зданию, где происходило заседание ландтага. И вдруг пронесся клич: «Все в город! На помощь студентам!», который был услышан на окраинах Вены, услышан в квартирах бедноты, в жарких, душных фабричных помещениях, на улицах, где толпились голодные безработные. Со всех сторон двинулись к городу бесконечные процессии.

Солдаты получили приказ стрелять в народ. Многие из них, в том числе итальянские пехотные полки и артиллеристы, не подчинились приказу. Итальянцы стреляли поверх толпы в воздух, а среди артиллеристов были даже и такие, которые в ответ на приказы командиров отрезали уже зажженные фитили у пушек и отказывались стрелять в безоружный народ. Однако не все солдаты отказались повиноваться начальству. Многие, выполняя приказ, начали расстреливать толпу. На мостовой лежали убитые и раненые, но очистить улицы от демонстрантов войскам не удавалось. Сражение продолжалось целый день. Повсюду сооружались баррикады, в некоторых местах студенты, горожане и рабочие разломали караульные будки и, вооружившись палками и досками, вышли с этим импровизированным оружием навстречу войскам и заставляли их отступать. Когда наступил вечер и улицы осветились факелами горящего газа, струящегося из поломанных уличных фонарей, которые венцы в тот день называли «факелами свободы», то оказалось, что войска правительства всюду отступили; толпы народа все прибывали, с окраин в город шли все новые колонны демонстрантов, Тогда и правительство поняло, что Сражение проиграно. Уже ночью стало ясно, что правительство намерено капитулировать. Было вывешено объявление, в котором говорилось, что Меттерних слагает с себя обязанности имперского канцлера. В действительности же он в одну минуту был отстранен от должности императором. В сообщениях, которые последовали вслед за тем, были даны обещания уничтожить цензуру. Но эти уступки правительства уже не имели значения. Студенты, которые в течение прошедшего дня сделались всеми признанными вождями революции, требовали удаления из города войск и вооружения народа.