Однако Бисмарк не был единственным, кто направлял германскую политику. Он должен был все время вести ожесточенную борьбу с представителями другого направления, которое его планомерной и осторожной тактике противопоставляло свои попытки «идти напролом» и которое, естественно, таким образом и хотело разрешить австрийский вопрос. Когда в 1890 г. Вильгельм II уволил в отставку Бисмарка и «энергичное» направление в германской политике восторжествовало, отношения между австрийскими представителями великогерманского направления и Германией стали более тесными.

Если чехи когда-либо и питали иллюзии относительно сотрудничества с австрийской буржуазией, то теперь они должны были с ними проститься. Приверженцы Шёнерера ясно и недвусмысленно заявили, что они будут препятствовать участию чехов в управлении страной, хотя бы и ценой раскола монархии. Другие австрийские партии при этом хранили молчание, а Германия дала знать, что она во всяком случае готова «когда-нибудь» и «где-нибудь» принять протянутую руку. Итак, чехам оставалось или бороться или оставить всякую надежду на успех. В результате произошло быстрое и решительное полевение чешского национального движения. Ригер и его консервативные партийные единомышленники в чешском национальном движении оказались в меньшинстве, в то время как активные и готовые к борьбе «младочехи» вместе с чешскими радикалами и аграриями составили большинство. Это изменение в соотношении сил неожиданно привело к тому, что правительство «железного кольца» потеряло свою опору.

Обострение положения в монархии отразилось не только на деятельности политических партий. В 1880 г. австрийцы основали «Немецкий школьный союз», реакционную организацию, которая получила распространение во всей монархии и которая ставила своей целью «охрану культурных интересов» немцев. В действительности же ее сторонники всеми силами боролись против открытия каждой новой чешской, словенской или хорватской школы, против каждого назначения нового учителя не немца, против права пользования каждым учебником, который не был «чисто немецким». «Школьный союз» не считал зазорным заниматься «изучением генеалогии предков», и со всей энергией протестовал против назначения учителей, имевших несчастье происходить из чешской или словенской семьи. В небольших местечках принадлежность к «Школьному союзу» и беспрерывные пожертвования в его пользу сделались почти обязательными. В большинстве случаев к этому союзу принадлежала вся провинциальная интеллигенция: учителя, врачи, адвокаты, ветеринарные врачи. Неодобрение деятельности этого союза грозило общественным бойкотом и лишением места.