Для рабочего движения существовал только один путь, чтобы избежать опасности раскола, а именно, не отгораживаться от национальных требований неавстрийских народов монархии, а, наоборот, последовательно бороться за их права. Австрийский рабочий класс ни в коем случае не должен был допускать, чтобы у других народов монархии сложилось впечатление, будто австрийские рабочие действуют заодно со своей буржуазией в деле угнетения других национальностей. Они ни в коем случае не должны были допустить такое положение, чтобы чешские, польские, итальянские и другие рабочие пришли к мысли, что их национальные права найдут более энергичную поддержку со стороны их собственной национальной буржуазии, чем среди их австрийских братьев. Чтобы проводить последовательную политику как в социальных, так и в национальных вопросах, нужно было создать единую рабочую партию, включающую рабочих всей монархии. Не только австрийские, но также и чешские, польские и другие рабочие должны знать, что и они выбирают руководство партии, и они влияют на ее политику. Такая партия могла бы в будущем противопоставить раздробленной и разъединенной Австрии единую армию братских народов.

Период между 1870 и 1888 гг. был для австрийского рабочего движения периодом кризиса. Рабочие просветительные общества и социал-демократическая партия имели политические платформы, носящие слишком общий характер, а среди людей, возглавлявших вначале эти организации, имелось много таких, которые держались совершенно противоположного мнения о характере и ближайших задачах только что начавшейся политической борьбы. К моменту, когда партия сделалась уже серьезной силой и практически уже вела борьбу, появление различных направлений и группировок внутри партии и ожесточенная борьба между ними стали совершенно неизбежным явлением. Первое серьезное расхождение возникло по вопросу о структуре партии: должна ли партия быть единой и подчиняться единому выборному руководству, должна ли она охватывать все национальности, входящие в Цислейтанию, или она должна представлять из себя «федеративную» организацию, которая состоит из почти самостоятельных национальных групп или даже из самостоятельных местных групп и партий, как, например, венской, тирольской, штирийской, моравской, чешской, силезской? Приверженцы федерализма заявляли, что только таким путем можно избежать «диктатуры Вены», а сторонники единой партии считали, что раздробление партии на национальные группы сделает ее небоеспособной. На практике федерализм не привел бы к созданию ни тирольской партии, ни каринтийской, и в основном вопрос стоял так: единая партия всего государства или две партии — австрийская и чешская.