Вероятно, это была тема «Старик, сидящий у моря и размышляющий о бессмертии души».[569]

Причины горького скепсиса Хомякова по отношению к деятельности МХО проясняются в его публицистике того времени. Летом 1846 года Хомяков работал над статьей «О возможности русской художественной школы», где подчеркивал мысль о том, что без любви, без идеала искусство превращается в ремесло. Он показывал в ней нелепое, лишенное оригинальности искусство, возникающее, когда «профессор может сказать ученику или богач своему подрядчику: “Напиши победу Александра Невского над шведами”, – и ученик или подрядчик напишет русого молодца в завитках, который бьет и рубит более или менее рыжих или русых молодцов. Он может сказать: “Напиши победу Пожарского над Литвою”, – и опять ученик или подрядчик напишет русого молодца в завитках, который бьет и рубит более или менее русых или черноволосых молодцов». «Но во всем этом нет и признака художества, ото всего этого веет могильным холодом, – заключал Хомяков. – Только в живом общении народа могут проясниться его любимые идеалы и выразиться в образах и формах им соответственных»[570]. Нетрудно предположить, что подобные отношения профессора и ученика Хомяков наблюдал в столь близком ему училище живописи и ваяния.

Эта статья появилась в «Московском ученом и литературном сборнике на 1847 год», увидевшем свет в марте того года. А 13 апреля, судя по «Журналу торжественного собрания Московского художественного общества», Хомяков при очередном переизбрании Совета МХО, вышел из него.[571]

Сказанные весной 1846 года слова о «бестолковой публике» нашли себе подтверждение в новых обстоятельствах, показавших отношение современников к инициативам МХО. Проявились они незадолго до выхода Хомякова из Совета общества. Еще при образовании Художественного класса в числе намеченных им задач были названы устройство библиотеки, публичного музея или галереи и мастерской «для дам». Полноценной библиотеки у училища при жизни Хомякова так и не появилось, а вот возможность к открытию галереи представилась в 1846–1847 годах, когда на продажу была выставлена обширная коллекция рисунков западноевропейских мастеров, происходившая из собрания екатерининского вельможи князя М. М. Голицына, а в последнее время принадлежавшая князю А. И. Долгорукову, скончавшемуся в 1840 году. Ее составляли графические работы Рафаэля, Перуджино, Микеланджело, Рубенса, Корреджо, Ван Дейка, Хольбейна и других выдающихся художников. Когда представилась возможность приобрести эту коллекцию для МХО, его члены попытались организовать сбор средств по подписке, но потерпели неудачу – вместо 300 необходимых для этого участников нашлось всего 18. Между тем создание галереи рисунков могло бы послужить великолепным средством для развития художников и «было бы как бы новым основанием училища»[572]. Ю. Ф. Виппер датирует попытку приобрести коллекцию 1846 годом.[573] Однако из публикаций в московских газетах видно, что эта история не завершилась и в начале 1847 года.