Светлый фон
Печатается по: Дни (Берлин). 1924. 31 дек.

Сергей Волконский ЖИВОЕ КРУЖЕВО

Сергей Волконский ЖИВОЕ КРУЖЕВО

Сергей Волконский ЖИВОЕ КРУЖЕВО Сергей Волконский

Я видел сказку на экране. Потому она была действительно сказкой, что в ней не было живых людей. Люди всегда нарушают сказку. Эта движущаяся плоть и кровь актерская не может ведь дать впечатления несбыточности; эти ужасно подведенные глаза разве могут ввести в круг очарования?.. И вот предстало движущееся зрелище, все из черных силуэтов. В черных вырезанных очертаниях двигались бестелесные образы людские: индейские царевичи, с дальних островов принцессы, волшебники, волшебницы, китайские императоры и войска, процессия, дворцы, сады, галереи, башни, птицы, леса, горы, моря, долины, облака и звезды – целое игрушечное мироздание жило перед нами, но с трепетным правдоподобием.

«Похождения принца Ахмада», поставленные в театре Елисейских Полей, – одно из самых очаровательных зрелищ, какие себе можно вообразить. Настоящий большой спектакль – «пять действий»! Он сопровождается специально для него написанной музыкой (Целлер). Прекрасно иллюстрирующая все разнообразие действия, она отлично совпадает с движениями. В этом, конечно, заслуга не только композитора, но и дирижера, который никогда не упускает из виду то, что происходит на экране. Взлеты, падения, походка, остановка – все эпизоды динамического разнообразия находят соответственное слуховое изображение: все, что на экране видим, то в музыке слышим.

совпадает

Что же мы видим на экране? Очень трудно рассказать содержание этой сказки – так она разнообразна. Юный принц на волшебном коне, которого он стащил у злого волшебника, поднимается в небеса и после путешествия в облачных и звездных высотах спускается на остров, где живет прекрасная принцесса. Видения дворцов, лестниц, мостов, перил и минаретов, куполов и балдахинов. В тихом, между гор лежащем озере купается принцесса…

Сквозные ветви над водой колышутся, дикая козочка пробегает… В этой обстановке протекают эпизоды любви. Длинные, сухие фигурки принца и принцессы целомудренно-родовиты, царственно-девственны, напоминают фигуры Гогена, но тоньше – как лани. Не знаю, кто автор этих силуэтов (говорят, женщина, с детства занимавшаяся вырезыванием). Но кто бы ни был, у него поразительное знание мимики телесной. Осторожность, с какою сходят с лестницы, порыв, с которым кидаются, гнев, ласка, ужас, покорность, все это говорит и в руке, и в постановке ног, и в сгибе поясницы; и все без помощи лица, ибо в силуэте лицо лишь черное пятно, и только в белом глазу иногда видно движение черного зрачка…