– Почему ты так ненавидишь французов?

Вместо ответа Шарли увеличил громкость радио.

Франк не мог много времени уделять Шарли – если его действительно так звали. Особенно теперь, когда выяснилось, что управлять картографической деятельностью американцев слишком сложно, поскольку алжирские службы были неспособны контролировать работу, порученную иностранным компаниям, чем те и пользовались. Франк уезжал на рассвете, когда Шарли еще спал; перед уходом он готовил сэндвичи с помидорами, сладким перцем, листьями мяты, тунцом в масле или сардинами, оставлял парочку на столе, а когда вечером возвращался, их не было. Но за три дня до отъезда в Хасси-Мессауд Франк нашел сэндвичи нетронутыми.

И в последующие два дня тоже.

В воскресенье, 6 февраля 1966 года Франк сопровождал группу геологов из Техаса, которые ехали тушить горящие нефтяные скважины в окрестностях Уарглы[180]. На обратном пути в среду, 9 февраля их задержала песчаная буря, и они смогли тронуться в путь только с наступлением ночи, но надо же было так случиться, что в Уэд Ирара их джип наткнулся на КПП французской полиции. Эвианские соглашения позволяли французским вооруженным силам осуществлять защиту определенных объектов в течение пяти лет. До сих пор они вели себя достаточно корректно, но в эту ночь они остановили джип, а нацеленные на него стволы пулеметов делали безнадежными любые попытки сорваться с места и уехать. Как потом рассказывали американские геологи, жандармы, не обращая на них никакого внимания, первым делом арестовали Франка, едва тот предъявил свое удостоверение личности: «Они стояли у въезда в оазис и явно поджидали нас; заставили Франка выйти из джипа, заломили ему руки за спину, надели наручники, несмотря на протесты, посадили в свой штабной автомобиль и уехали, оставив нас одних».

Франка заперли в единственной камере жандармерии Хасси-Мессауд, которая представляла собой халупу без окон, освещенную лишь тусклой электрической лампочкой; отобрали ремень, часы и шнурки, но бумажник оставили. Капитан показал ему ордер на арест, выписанный господином Онтаа, военным следователем постоянного военного трибунала вооруженных сил Парижа, и сообщил, что скоро его переведут на базу в Мерс-эль-Кебир, а оттуда репатриируют во Францию. Напрасно Франк доказывал, что его арестовали незаконно; капитан объяснил ему, что поскольку это произошло на алжирской территории, здесь действуют Эвианские соглашения и «они обязывают нас исполнять судебные решения, касающиеся французов, а вы сможете отстаивать свои права, когда предстанете перед судом в Париже дня через три-четыре». Капитан не разрешил Франку позвонить или сообщить кому-нибудь о своем аресте: «Вас будет судить военный трибунал, а он ничего подобного не предусматривает. Я доложу в штаб о вашем аресте и организую переезд».