– М-м-м, как вкусно! Смотри, я ведь сейчас ее съем… Ты разве не любишь пирожные?

– Кто это? – спросила Камилла, увидев Анну, сидевшую за столом перед стаканом молока.

Мишель знаком позвал ее в кухню и там рассказал, как увиделся с Сесиль, а та попросила его позаботиться о дочери на время ее отсутствия и поспешно ушла.

– Но ты никогда не рассказывал мне о ее дочери.

– До сегодняшнего дня я знать не знал, что у Сесиль есть от Франка ребенок. Она пропала из виду после гибели ее брата Пьера в шестьдесят втором году. Я обрадовался, когда увидел ее спустя столько лет, но она изменилась и показалась мне странной: раньше была такая сердечная, а стала напряженная, настороженная. И она не оставила мне выбора: пришла уже с уложенной дорожной сумкой, сказала, что больше не может заниматься ребенком и не знает, когда вернется. Что я мог сделать? Вообще-то, она моя племянница, дочь Франка; проблема в том, что я не умею толком обращаться с детьми.

– Сколько ей лет?

– Недавно исполнилось четыре.

– Ее надо отдать в детский сад.

– Похоже, она не слишком разговорчива.

Камилла подошла к столу и села рядом с девочкой.

– Здравствуй, Анна, давай познакомимся, я – Камилла… Ты очень красивая девочка.

Анна отвернулась, слезла со стула и, подойдя к окну, зачарованно уставилась на шпиль церкви Сен-Медар и окружавший ее сад.

* * *

Франк долго обдумывал идею договора с мальчиком, которую подсказала ему Розетта. И уже в поезде, на обратном пути в город, поинтересовался у Шарли, чем тот собирается заняться в будущем:

– Ты, наверно, о чем-то мечтаешь?

– Если бы я мог, уехал бы в Америку.

– И что бы там делал?

– Не знаю… Рокером стал бы.

– Послушай, Шарли, у меня есть для тебя предложение.