– Значит, вас информировал кто-то из членов Клуба! Кто же? Саша? Леонид? Кто-то другой?..

– Теперь это не имеет значения. – И Виктор встал. – Ну мне пора. Выздоравливай, а я приду тебя навестить, как только смогу.

– Скажи мне, Виктор, кто победил там, в войне?

– На этот раз арабы опять не смогли объединиться. Может, в следующий раз получится.

Виктор появился спустя пять недель, когда Игорь почти выздоровел, – только коварная боль в шее вынуждала его постоянно вскидывать голову, и это придавало ему высокомерный вид прусского помещика; но поскольку он все еще принимал кортизон, Маринеско не хотел выписывать ему новое противовоспалительное средство и предложил обезболивающую мазь на основе камфоры, которая была в общем-то бесполезна: «Вам нужно набраться терпения, боли в шее по большей части носят психосоматический характер».

Игорь скучал в своем боксе. Маринеско разрешил ему проходить сто шагов по коридору, но запретил спускаться вниз или гулять одному во дворе, поэтому каждый день в течение двух часов Игорь ходил взад-вперед по своему этажу, болтая с другими пациентами, которые дивились тому, что здорового с виду человека все еще держат в больнице. Игорь спросил у Алины, может ли он брать книги в библиотеке, но она объяснила, что во время страшной зимы 1956 года, когда закончились уголь и дрова, здесь топили книгами, чтобы согреться. Маринеско одолжил ему несколько своих книг, Игорь с удовольствием перечитал «Героя нашего времени» и «Мертвые души».

Разговоры в больнице не отличаются весельем; пациентам нечего делать, кроме как жаловаться друг другу на свои несчастья. Игорь был потрясен грубыми диагностическими ошибками, которыми объяснялись постоянные осложнения, вторичные инфекции и общее ухудшение здоровья его товарищей по несчастью. Латыш Николай из соседнего бокса страдал почечными коликами, но Игорю казалось странным, что его мучает высокая температура, тошнота и рвота, но при этом болит живот, а не поясница. Как-то вечером Игорь осмотрел его: Николай жаловался на сильную боль, у него был «твердый» живот. Игорь диагностировал приступ аппендицита.

Он посоветовался с Маринеско. «Возможно, вы правы, – сказал тот, – но сейчас мы не можем его прооперировать». Игорь обратил его внимание на то, что у Николая рвота черного цвета, а кожа приобрела желтоватый оттенок – такие симптомы не характерны для почечной колики.

– Если вы будете ко мне приставать, больше не выйдете из своего бокса, – отрезал врач.

На следующее утро Николай исчез, в его боксе было убрано, и незадолго до полудня туда положили нового больного. Игорь стал расспрашивать Алину, но та сделала вид, будто не слышит, и он так никогда и не узнал, что произошло с Николаем. Игорь заговорил об этом с Виктором, но и он уклонился от прямого ответа: