– Я должна тебе сказать кое-что очень важное.

– Я тоже должен сказать тебе кое-что важное.

– Тогда говори первый, – предложила Розетта.

– В общем, я хорошенько подумал и принял решение: не хочу возвращаться с тобой в Алжир. Хочу остаться в Риме. Хочу жить здесь. А ты что собиралась мне сказать?

– То же самое. Я не хочу возвращаться. Я останусь здесь.

29 августа 1976 года Франк ждал в международном аэропорту Розетту и Шарли. Самолет компании «Алиталия» опоздал на полчаса; пассажиры выходили в зал, толкая перед собой багажные тележки, но Розетты и Шарли среди них не было. Наконец поток пассажиров иссяк; Франка охватило тягостное предчувствие, но он отогнал его и пошел к стойке авиакомпании, убеждая себя, что они опоздали на рейс, застряв в какой-нибудь чудовищной пробке, которыми так славится Рим. Любезная служащая компании проверила список пассажиров и объявила, что Розетта и Шарли в нем отсутствуют. «Но этого не может быть!» Молодая женщина позвонила в Рим и после краткого разговора на итальянском положила трубку и сообщила: «Два дня назад аннулированы два билета и пассажирам возвращены деньги».

Проклятье!

В первый момент Франк представил, как ближайшим же рейсом отправится на их поиски, будет бороться, убеждать вернуться. Лучшая жизнь могла их ждать только здесь, в этой молодой стране с огромными перспективами, но эти дурни не понимали своего счастья, своего привилегированного положения. Он подумал, не позвонить ли послу в Риме, поручив ему найти их любой ценой и репатриировать Шарли, алжирского гражданина; или приставить к ним частного детектива, который выяснит, что они там задумали… Но он отказался от этой мысли – не потому, что понимал всю нелепость своей затеи, а потому что знал: он все равно ничего не добьется. Ни от кого нельзя добиться любви уговорами. А Шарли и Розетта его не любили. Теперь это стало очевидно. Ему пришлось признать, что он человек, не созданный для семейной жизни; его искреннего желания создать семью, иметь детей и видеть, как они растут, оказалось недостаточно, чтобы убедить женщину жить с ним. Может, над ним довлеет какое-то проклятье, а может, он сам был проклятием? С Джамилей он потерпел мучительное фиаско, вот теперь и Розетта дала ему понять, что он ничего для нее не значит. Третьей попытки не будет, он должен раз и навсегда распрощаться с мечтой о семье; у него никогда не хватит смелости начать все сначала. Мимун пригласил его на ужин.

– Помнишь, что я говорил тебе, когда ты нашел и снова потерял Джамилю и сына? Тебе нужно научиться избавляться от несчастья, которое отравляет жизнь, как от камешка в ботинке. Оставить его на обочине и двигаться дальше.