Нравственность — это не роскошь, а необходимость, потому что ни одно общество нельзя скрепить только силой. Даже тоталитарные режимы продвигают какую-нибудь идеологию с собственной моралью, поскольку государственного аппарата с вездесущими возможностями репрессий и террора недостаточно, чтобы создать и поддерживать функционирующее общество. И хотя моральные принципы необходимы любому обществу, одних их редко бывает достаточно. Чтобы применять их к экономике, нужно знать и понимать ее, а также «думать о вещах, а не о словах», как выразился судья Оливер Уэнделл Холмс. В противном случае попытка помочь, например, «бедным» потерпит неудачу или даже приведет к противоположным результатам, если мы не будем различать людей, которые действительно и постоянно бедны, и людей, которые просто молоды и начинают свою карьеру. Последние постепенно обретут человеческий капитал, ценный для них и для общества, и станут зарабатывать больше. Если оказывать помощь «бедным» без разбора, этот процесс нарушится: многим людям незачем будет трудиться, а законы о минимальной заработной плате усложнят поиск работы для молодежи, что одновременно лишит их текущей заработной платы и не позволит им приобретать человеческий капитал на будущее.
Точно так же необходимость «думать о вещах, а не о словах» делает различие между привилегиями и достижениями не просто вопросом семантики, а насущной потребностью в понимании происходящего, когда вы совершаете моральный выбор. Привилегии, наносящие вред другим, следует отличать от достижений, которые идут на пользу обществу и способствуют его прогрессу в целом.
Глава 26. История экономики
Глава 26. История экономики
Я уверен, что сила корыстных интересов сильно преувеличена по сравнению с постепенным усилением влияния идей.
Об экономических вопросах люди говорили (а некоторые и писали) на протяжении тысячелетий, поэтому нельзя указать точную дату, когда изучение экономики стало отдельной наукой. Современную экономику часто датируют 1776 годом, когда Адам Смит написал классическую работу «Богатство народов» (полное название «Исследование о природе и причинах богатства народов»). Однако серьезные труды, посвященные экономике, существовали как минимум на сто лет раньше, а с членами современной ему французской школы экономистов, известной как физиократия[136], Смит встречался во время путешествия по Франции задолго до создания своего труда. Трактат «Богатство народов» отличался тем, что стал фундаментом для целой школы, последователи которой, включая такие фигуры, как Давид Рикардо (1772–1823) и Джон Стюарт Милль (1806–1873), продолжали и развивали его идеи в течение двух следующих поколений. Влияние Адама Смита в какой-то степени сохраняется по сей день, чего нельзя сказать обо всех предшествующих экономистах — несмотря на то, что и раньше многие писали об этом вопросе со знанием дела.