К концу погрузки в лодках царит обычная для экспедиции неразбериха из громоздких термоконтейнеров, ящиков, гидрокостюмов, кислородных баллонов, дождевиков, канистр с бензином и научного оборудования. Тучи над головой говорят о том, что съемкам вполне может помешать дождь. Как бы то ни было, мы рассаживаемся по лодкам, в последний момент берем с собой Митча, но, как только отходим от причала, начинает моросить. Мы пробираемся сквозь бреши в окружающих Терн рифах, маневрируя по полосе препятствий из черных вулканических образований к открытой бирюзовой лагуне. В бинокль мне удается разглядеть причину белых всполохов над спокойной поверхностью океана за границами рифа – это весело взмывают в воздух длиннорылые продельфины (Stenella longirostris). Переплыв широкую лагуну, мы оказываемся на зеленоватой отмели у острова Ист.

Знающие люди говорят, что акулы чаще всего встречаются в этих местах на рассвете. Но после всех сборов мы добираемся до острова только к 11 часам. Правда, и без акул тут есть на что посмотреть. Добрая половина обитающих на Гавайях морских черепах приплывает откладывать яйца именно сюда, они и сейчас здесь. Их темные округлые силуэты покачиваются и скользят на мелководье. Гнездящиеся черепахи изрыли и утрамбовали всю береговую линию. Они нередко выползают из воды прямиком на высокий пляж, там на белом песке их высохшие на солнце панцири напоминают терракотовые скульптуры. В основном они спят, склонив головы и застыв в неподвижности. Едва появившись на суше, мокрые и блестящие черепахи с лучиками бежевых, охристых и темно-коричневых линий на панцире выглядят великолепно. Такое впечатление, что по острову нанесли артиллерийский удар – повсюду воронки глубиной в половину человеческого роста, которые выкопали черепахи. Они, должно быть, сеют панику среди гнездящихся под землей птиц, когда рушат их колонии по ночам. На одном конце острова мы застаем удивительное зрелище: целое скопление спящих черепах – 26 штук на коротком отрезке в 50 метров. Некоторые из них уходят обратно в море, а другие только выбираются из воды.

Есть что-то невыразимо грустное в том, как морские черепахи передвигаются по суше. Простые на первый взгляд действия требуют от них невыносимого напряжения и бесконечных героических усилий. Толчок и остановка, рывок и пауза, они плывут по морю, они плывут по суше. Они плывут, плывут, плывут по своей длинной, невероятной и очень древней жизни.

Остров Ист выше Тернa, поэтому в февральскую бурю его не затопило, и сейчас здесь довольно много птенцов альбатросов. Молодые альбатросы – теперь они выросли, оперились и вот-вот встанут на крыло – выстроились в ряд на пригорке. (Почти у всех птиц молодняк к моменту первого полета не отличить от взрослых особей, их скелет полностью сформирован.) Даже издалека видно, что многие из них машут крыльями. И хотя порой им трудно устоять под натиском ветра, они наслаждаются новыми ощущениями и упорно продолжают подпрыгивать и хлопать крыльями.