С одной стороны понятно, что и Европа, и Россия – это две громадные общности людей и культур, которые в определенном отношении самодостаточны для своего существования. Но в случае рассмотрения вопросов общепланетарного характера выясняется, что ни России, ни Европе не обойтись друг без друга.

Сегодняшнее положение дел говорит о том, что Россия, перестав быть СССР, то есть сверхдержавой, обладающей самодостаточностью в цивилизационном смысле, нуждается в партнерстве, которая не оставит ее в одиночестве перед другими вызовами и угрозами, которые еще не видны и о которых трудно рассуждать. Но и Европе нужна Россия. Вот как об этом писал наш великий мыслитель С. С. Аверинцев: «Христианский Запад остро нуждается сегодня в православном чувстве тайны, «страха Божия», онтологической дистанцией между Творцом и тварью, в православной помощи против эрозии чувства греха; иначе те среди сынов и дочерей Запада, которые не устанут искать религии, достойной этого имени, будут все чаще уходить в сторону Востока нехристианского – например, в сторону Ислама. Но и христианскому Востоку не обойтись без западного опыта более чем двухвековой жизни веры перед лицом вызова, брошенного Просвещением… без западного вкуса к терпеливому различению нюансов, без императива интеллектуальной честности…»[72]

В этих рассуждениях, как всегда в русской традиции, переплетено как практическое представление о реальных угрозах европейской культуре, так и метафизическое понимание ситуации, говорящее о понижении планки нравственного состояния и самоощущения человека, растворения его в плотской, материальной жизни без ясно видимой цели на духовном горизонте. Европа (европейская цивилизация) остро нуждается в новом периоде своего Возрождения, раскрепощении не прикладных, машинных и информационно-технологических возможностей своего существования, но внутренних, связанных с этикой и новым, преображенным поведением.

Можно возразить, что эта воображаемая линия развития представляется очередной идеальной утопией, каких было немало в истории старого континента, но глядя, как меняется человеческий ландшафт Европы, какие людские потоки, представляющие другую культуру и другие ценности, все мощнее накатываются на европейский цивилизационный берег, то возникает вопрос – не поздно ли, есть ли реальные пути выправления ситуации?

Этот мыслимый Ренессанс позволяет открыть иные возможности понимания и представления об идеале развития человека. Если прежний период Возрождения был освящен великой идеей гуманизма, который в своем свободном от религиозных ограничений проявлении и способствовал в итоге становлению всех великих эпох европейской цивилизации – от Просвещения до промышленной революции и созданию современного европейского мира в том технологическом виде, в каком он предстает перед нами и сейчас, – то сегодня пока непонятно, что именно может выступить в качестве большой идеи этого необходимого изменения в развитии человека европейской культуры.