И тут Валя не просто занервничала, а заистерила про себя. Звонила профессорше, та не брала трубку. Тогда от бессилия пожаловалась Соне, и та закричала:

– Рыбонька, нет вопросов! Быстро с девочкой ко мне! Плачу за загранпаспорта, визы и билеты на поезд! У моих бандитов есть тётка между Питером и Стокгольмом, она мигом всё оформит!

– С работы не отпустят, я ж только устроилась.

– Возьмёшь за свой счёт.

– Боязно за границу…

– Финляндия – наша советская социалистическая республика! – убеждала Соня. – Я ж тут как в ссылке! Не тебе, а себе подарок делаю! Вы мне как витамины!

– Ладно, попробую, – с сомнением сказала Валя. – Что привезти?

– Тут всё есть! Нет, вру! Хлеба ржаного и бородинского. Штук по пять буханочек. На гренки порежу, буду с ним пиво пить. Кильку в томате. Баночек десять. Как подумаю о ней, скулы сводит! И гречки килограмм пять. Шоколад у них как хозяйственное мыло, так что «мишек в сосновом бору» привези. И «гусиных лапок». Тебе тётка про паспорта и визы позвонит, у неё всё схвачено. Сиди на низком старте и по первому свистку в посольство.

– У Сони проблемы, требует нашего срочного приезда, – озабоченно сообщила Валя. – И всё оплачивает.

– Гонишь! – напряглась Вика. – Хочешь меня там лечить от наркоты?

– Зачем лечить, если ты здорова?

– Клюшка твоя бабки жжёт, чтоб я по Хельсинкам растопыривалась? – с вызовом спросила Вика.

– Соня мне как сестра. У неё депрессия, ей нужны близкие!

– И она всех слив зелёных собирает на бесплатник?

– У неё, кроме нас, никого. Только муж-финн.

– Я-то ей на фига? – Вика ушла и заперлась в ванной.

– Поверь, она просто соскучилась, – постучалась к ней Валя.

– У меня гуманитарный передозняк! – ответила та из-за двери.

К матери было подступиться сложнее, она запричитала:

– На похороны отца не поехала, а к Соньке-то стрелой? Бешеной собаке семь вёрст не крюк? Прям в заграницу? Где ж денег столько взять?