5–6. «МИР ДОЛЖНО В ЧЕРНОМ ТЕЛЕ БРАТЬ», «РИМСКИХ НОЧЕЙ ПОЛНОВЕСНЫЕ СЛИТКИ…» (1935)

5–6. «МИР ДОЛЖНО В ЧЕРНОМ ТЕЛЕ БРАТЬ», «РИМСКИХ НОЧЕЙ ПОЛНОВЕСНЫЕ СЛИТКИ…» (1935)

В 1935 году Мандельштам написал два четверостишия, строящихся в основном на обыгрывании идиоматики (по принципу использования фразеологического плана эти стихи соотносятся с рассмотренным в начале работы «Были очи острее…» 1937 года). Стихотворения интересно проанализировать, поскольку в них закрепляется найденный в «Мастерице…» принцип глубокой переработки идиоматических выражений. В этих текстах фразеология оказывается главным двигателем возникновения смыслов, а поскольку тексты короткие и не очень сложные, то в них проще увидеть действие обсуждаемых принципов работы поэта с идиоматикой в 1930‐е годы.

Краткая сентенция, посвященная тому, каким должен быть мир, сочетающая в себе семейную и аграрную метафорику, вырастает из «готовых» языковых элементов. Так, в первой строке модифицируется идиома держать в черном теле, причем в результате замены держать → брать она получает насильственные коннотации. Во-вторых, черное тело выделяется из идиомы и соотносится с образом земли (по всей видимости, темной, черной), контрастируя с ясными всходами в последней строке.

Семейная тема, заданная словом брат, развивается в образе семиюродных уродов. В строке, скорее всего, поговорка в семье не без урода контаминируется с фраземой х-юродный брат. При этом приставка семи- фонетически может связываться со словом семья, а в семантическом плане она как будто подключает смысл другого выражения – седьмая вода на киселе.

Из-за совмещения семантических полей ‘семьи’ и ‘земли’ (черное тело) последняя строка прочитывается в двух планах: речь идет либо об урожае (коллокация получить всходы читается буквально), либо метафорически – о потомстве. В любом случае прилагательное ясный, выбивающееся из этих контекстов, соотносится с такими коллокациями, как ясные выводы, ясные результаты и т. п. (где ясный – ‘понятный’).