В чрезвычайно ценимом ОГПУ-НКВД стихотворении Багрицко­го «ТВС» (оно публиковалось в 1929—1936 годах в десятке изданий) не без талантливости утверждалось, что, мол, нелегко разобраться в на­шем времени, непрост выпавший нам век:

«Эти строки, — считает писатель Вадим Кожинов, — не только пол­ная отмена нравственных заповедей, но и точная “модель” поведения множества людей»[80].

Такой моделью руководствовались Фриновский и его окружение, включая и Бессонова.

В их среде измена и предательство (в любых формах) не считались безнравственным проступком и преступлением. За это не наказывали, а наоборот — поощряли. В феврале 1935 года по постановлению ЦИК СССР Фриновскому был вручен третий орден Красного Знамени, а ровно через год на широкой груди комкора засверкал высший знак отличия Страны Советов — орден Ленина.

После ареста секретаря НКВД и Особого совещания НКВД стар­шего майора госбезопасности Павла Петровича Буланова Фриновский продвинул на его место начальника оперативного отдела Главного управления пограничной и внутренней охраны комбрига Вольдемара Августовича Ульмера, участвовавшего вместе с ним в аресте Ягоды[81]. Чуть позже в Москву, в ГУПВО на должность начальника отдела боевой подготовки перевели из Ленинграда полковника Бессонова. Он полу­чил звание комбрига и поселился в восьмиэтажном многоподъездном Г-образном доме на перекрестке Маросейки, Покровки и Покровского бульвара. Здание было построено в 1936 году для высшего и старшего комсостава пограничных войск по проекту архитектора Чериковера. Места службы для жильцов этого дома располагались рядом — на Лубян­ке, а для некоторых прямо под боком — в Покровских казармах, где квар­тировали части ОМСДОНа.

Сталин не ошибся, выбрав Фриновского на роль главного «чис­тильщика» Красной армии, — понимал, что в случае возможного воору­женного сопротивления отданных на заклание военачальников единс­твенной противостоящей им силой могут быть только пограничные и внутренние войска. После досадного побега из-под стражи оператив­ников НКВД в 1936 году героя Гражданской войны комдива Гая-Бжишкяна Сталин не доверял проведение арестов, обысков и конвоирование арестованных оперативным работникам НКВД.

Через месяц после назначения Фриновского Первым заместите­лем наркома внутренних дел СССР и начальником ГУГБ НКВД, в мае 1937 года, были арестованы маршал Тухачевский, командующие Бело­русским и Киевским военными округами командармы 1-го ранга Убо­ревич и Якир, начальник Академии имени Фрунзе командарм 2-го ран­га Корк, начальник Главного управления РККА по начсоставу комкор Фельдман. Их обвинили в организации «военно-фашистского заговора» в Красной армии, «подготовке государственного переворота, сверже­нии и ликвидации партийного и советского руководства и лично това­рища Сталина». Узнав об аресте Якира, застрелился начальник Главного политуправления РККА армейский комиссар 1-го ранга Гамарник.