В некоторых местах новобранцы вступали в стычки с полицией, избивали офицеров, что сопровождали партии мобилизованных[1456]. Самым крупным и резонансным было выступление солдат и матросов 22 и 26 октября на Гомельском пересыльном пункте в 1916 г. Оно произошло в первую очередь под влиянием революционной пропаганды членов Полесского комитета РСДРП(б) и солдат-большевиков, которые акцентировали внимание на военных поражениях, тяжёлом положении тыла, издевательствах со стороны офицерского корпуса. Несмотря на то, что в этом выступлении приняли активное участие около 4-х тысяч человек, оно было жестоко подавлено: 9 человек приговорены к смерти, остальные отправлены на каторжные работы или в арестантские подразделения на различные по длительности сроки.

Наиболее почувствовали на себе негативные последствия призывных кампаний владельцы помещичьих имений. Целая волна разгромов усадеб мобилизованными на войну крестьянами прокатилась по Мозырьскому, Игуменскому, Минскому, Гомельскому, Речицкому, Лепельскому и иным уездам Беларуси[1457]. Согласно рапорту мозырьского уездного исправника минскому губернатору от 29 июля 1914 г. в уезде за непродолжительное время мобилизованными были разграблены следующие имения: Буда-Софиевка, Михалки, Люденевичи, Букча, Юзефин, Большой-Боков, Прудки, Санюки[1458].

При подавлении выступлений призывников царские власти не гнушались применять самые жестокие меры. Активно работали военно-полевые суды, в районы беспорядков отправлялись карательные отряды, которые использовали огнестрельное оружие. Наиболее активные участники солдатских выступлений по приговорам военно-полевых судов были казнены[1459]. Наблюдались и массовые дезертирства. Из телеграммы начальника Жлобинского гарнизона Военно-революционному комитету узнаём, что «… из Жлобина с оружием в руках убежала большая часть II– го Лабинского казачьего полка»[1460].

Многочисленные выступления призывников вынудили военное ведомство более детально и ответственно подходить к формированию контингента новобранцев. Уездные военные чиновники начали интересоваться прошлым будущего солдата, его участием в политических партиях и организациях. За недостатки в проведении призывной кампании и возникновение протестных настроений непосредственную ответственность несли и губернаторы прифронтовых губерний. Это вынуждало их принимать различные дополнительные меры. К примеру, в сообщении Минского губернатора начальникам полиции указывалось на необходимость «… дополнительной проверки политической благонадёжности новобранцев, призванных в войска гвардии и 1-й железнодорожный полк»[1461].