Такие предложения со стороны представителей инородческой секции были продиктованы всеобщим мнением о том, что «для всякого непредубежденного человека ясно, что всякое воспитание имеет ярко национальную окраску: француз, немец, голландец <…> воспитывается в национальной атмосфере (язык, литература, географическая и культурная среда – все имеет национализирующее влияние), на своем родном языке приобщается как к родной, так и общечеловеческой культуре»[1625].

Однако начавшая война не позволила инородческой секции реализовать задуманное, поскольку официальная национальная политика Российской империи сосредоточилась на запрете любой экономической и социокультурной деятельности немцев. С августа 1914 г. учащиеся германского, а также австрийского и венгерского подданства освобождались от посещения уроков до тех пор, пока они будут подданными враждующих с Российской империей государств[1626].

Уже летом 1916 г. Совет Министров издал Положение «О воспрещении преподавания на немецком языке», которое распространялось на все учебные заведения, включая частные школы, а также школы, находящиеся на содержании евангелическо-лютеранских приходов. В1916-1917 учебном году на всей территории Российской империи, в том числе и на белорусских землях, вводился запрет на преподавание немецкого языка. Исключение было предусмотрено только для преподавания немецкого языка как отдельного предмета и Закона Божьего[1627].

На законодательном уровне также были приняты решения о прекращении приема германских и австрийских подданных во все государственные и частные учебные заведения всех типов, независимо от того, к каким ведомствам они относились. Эта мера не распространялась лишь на тех немцев и австрийцев, которые приняли решение перейти в русское подданство[1628].

В зоне немецкой оккупации ситуация была иной. В 1916 г. по инициативе оккупационного правительства на территории Обер Ост были разработаны и приняты директивы, направленные на мотивацию учеников. Особое внимание в документе отводилось языку обучения. Отмечалось, что на занятиях должен быть использован родной язык учащихся. При этом на всех этапах школьного обучения на изучение немецкого языка должно было отводиться как можно большее количество часов, чтобы по окончании школы выпускник мог владеть «в достаточной мере» его устной и письменной формами. Русский как язык для проведения занятий во всех школах был запрещен, но он мог выступать как факультативный предмет в средней и старшей школах. Также предполагалось, что преподаватели школ будут общаться с представителями школьных управлений по-немецки. Школьные журналы и другая документация также должны были вестись на немецком языке[1629].