— Андонис, погляди-ка, кто идет.

В воротах появился Тодорос. Мэри поспешила ему навстречу с приветливой улыбкой. Она нашла наконец, с кем поговорить.

Прочие во дворе равнодушно смотрели на этого толстяка, приехавшего на машине. Наверно, какая-нибудь важная птица, думали они, не трогаясь с места. Только Грипакис, проявив любопытство, подошел поближе и, словно пытаясь припомнить что-то, внимательно изучал Тодороса, беседовавшего с Мэри. Она сожалела, что, несмотря на ее горячее желание, они с Евтихисом до сих пор не выбрались навестить Тодороса — все дела да дела.

При виде Тодороса Андонису стало не по себе, он решил скрыться в своей комнате.

— Я тебе больше не нужен. Ты сам вполне можешь договориться обо всем.

— Стой! — взревел Евтихис. — А вдруг он деньги принес? Это и тебя касается… Ты перетрухнул из-за судьи?

Андонис постоял немного, взвешивая обстановку, и, не найдя выхода из создавшегося положения, опустился опять на стул. Тодорос, самодовольный и важный, вошел в цех, точно он был хозяин. Евтихиса это возмутило, но он не подал виду, самое главное — получить сейчас заем.

— На вашу мастерскую приехал поглядеть, — произнес важно Тодорос.

Он осмотрел помещение, станки и заявил, что всем удовлетворен. Воспользовавшись удобным моментом, Мэри проникла в дом и стояла теперь рядом с Евтихисом. Андонис принес для Тодороса стул и попросил Вангелию приготовить кофе.

— Сегодня у нас, так сказать, день приема на работу, — начал отчитываться Евтихис. — Чтоб не являлись по одному и не морочили нам голову, мы всех собрали зараз. И народу привалило, точно открывается целая фабрика…

— В подборе рабочих вы должны быть очень осторожны, — сделал указание Тодорос. — Народ-то стоящий?

— Мы еще никому не дали ответа…

— Будьте осторожны, очень осторожны.

Евтихис рассказал, как они приобрели машины, сколько человек решили принять на работу, и добавил, что все надежды он возлагает теперь на него, Тодороса. Без его, мол, помощи ничего не выйдет. Евтихис прекрасно знал, как польстить ему. Заговаривая зубы, легче залезть в чужой карман. А вот Андонис стоял, словно воды в рот набрав, и уставился на носы своих ботинок. Что ему стоило поработать языком и, задурив Тодоросу голову, вырвать у него заем? «Только передо мной умеет он разыгрывать умника!» Но Тодорос, не привыкший терять время даром, сам сказал, что решил помочь Евтихису и принес ему деньги.

— Спасибо тебе, друг!

Люди, ожидавшие во дворе, стали заглядывать в цех. Евтихис рассердился и захлопнул дверь.

— Куда лезете, не видите разве, что мы заняты! Ну, так как же? — обратился Евтихис к Тодоросу.