– Не знаю, – легко сказала она; и улыбнулась. Морская, зелёная волна: с солнечными брызгами… – Куда-то во флот.
– Жаль… – механически сказал я: думая, что уже года на три я от встреч с Мальчиком избавлен.
– Жаль…
избавлен.
– …Жаль. Нужно было пораньше…
– Нет. Он не ходил на работу. То есть, приходил, ненадолго: он был на больничном. Его ударили ножом, ночью, где-то на Петроградской… и повредили, очень здорово, всю руку и грудь. – Теперь она была сосредоточена, и очень невесела.
– Нет.
(Грешен: но с удовлетворением я подумал, что хоть где-то Мальчик доигрался…) И, движением естественным души, я возмутился:
доигрался…)
– Как же его призвали!
– В день отправки не смотрят. А он им не сказал. Попасть на хороший корабль, сказал, там разберёмся.
он
там разберёмся.
Узнаю Мальчика, подумал я… Жаль, не пришлось покидаться: в театре.
– А… Женька, приятель его?
– А
Женька,
– Тот вовсе пропал, – серьёзно сказала Ира. – Его уволили: за длительный невыход на работу. Ни за книжкой трудовой, ни за деньгами он не пришёл. Наверное, что-нибудь плохое случилось…
плохое
(…Ну, Мишенька! подумал я; наврал, собака, всё наврал; если наврал, я же из него, хмыря, душу вытрясу…)