История Магомета и его жизнь достаточно всем известны, чтобы их повторять. Мы должны только указать на то, что в самом начале Магомет проповедовал чисто философскую теорию, возвышенную, приближавшуюся к христианству и буддизму; проповедовал он ее в кругу своих близких, которые частью приняли его учение, частью равнодушно отвернулись. Неугомонный дух Магомета не мог, конечно, остановиться на этом, и под влиянием новых откровений он выступил с публичной проповедью, в которой ему сначала не повезло. Среднему человеку, человеку толпы, нет никакого дела до философских истин, но Магомет не замедлил присоединить к своему философскому учению еще речь о переустройстве общественного строя, бывшего для большинства в Мекке весьма тягостным. Однако в богатой Мекке он встретил мало сочувствия и, разгневанный равнодушием мекканцев, сделался суровым и стал громить всех старых аравийских богов. Но последним шагом он привел всех в негодование и навлек на себя вражду жителей Мекки.

Несмотря на это, Магомет с каждым днем становился резче и резче. Он обличал мекканцев и предсказывал им такие муки ада, которые могли возникнуть только в фанатичной восточной голове. Возбудив всех против себя, он этим самым создал свое дело: преследование, воздвигнутое на него со стороны многих лиц, сделало его популярным и дало право считать его силой.

Медина, конкурировавшая с Меккой, с удовольствием приняла учение Магомета, когда он туда явился, чтобы избегнуть неприятностей в Мекке. Там он явился действительным главой новой общины, установил обряды и вообще принял образ действия обыч ного восточного деспота, и там же впервые выработался принцип войны как средства распространения новой религии. Арабы, оторванные новой религией от всех заветов старины, слились в компактную массу, соединенную новыми догматами. Но надо было дать им какое-нибудь утешение, и Магомет, никогда не стеснявшийся компромиссами и противоречиями, стал проповедовать идею Бога милосердного по отношению к своим приверженцам и Бога-мстителя для неверных. По отношению к неверным все было дозволено, все законно. Добыча, захваченная у неверных, считалась законным призом, а павшим в борьбе обещались в загробном мире всевозможные блага, правда, невысокого, но зато доступного пониманию этих воинов качества.

Теория газавата (священной войны) получила основание не только теоретически, но и практически: сам Магомет оказался беспощадным военачальником и однажды умертвил целое племя, сдавшееся ему на милость. Прощение побежденных и пленных считалось диким, и судьба их была известна заранее. Этим зверством Магомет достиг того, что вся Аравия подчинилась новой вере, приняла ее догматы, обезличилась в смысле разницы племен и обратилась в могучую силу, одушевленную самыми зверскими инстинктами, нашедшими законную санкцию в словах самого пророка. Этим-то и объясняется такое быстрое распространение магометанства у всех малокультурных народов, которые, принимая его, теряли очень мало, но получали возможность потворствовать всем своим низменным инстинктам.