«Куда мы едем?» – хотела крикнуть Люба, но сдержалась. Нельзя показывать взрослым, что тебя волнуют их решения.

Ангелина давно бы устроила истерику, но Люба, во-первых, ещё не умела скандалить, а во-вторых, её папа, кажется, не обратил бы на это никакого внимания.

Скоро они проехали область Города Дождей, миновали несколько деревень, полосу леса, и взгляду представился однообразный ландшафт снежных, поросших кустарником полей.

Когда они ехали уже долго, перед Любой на несколько мгновений открылась такая картина: на обочине стоял большой автобус, у дверей толпились люди, кто-то лежал на земле. Несколько подростков стояли у самого края трассы и размахивали руками.

Отец в последнюю секунду успел вывернуть руль и выругался вслух.

Люба охнула, когда узнала девушку из своей гимназии.

Удивление было так велико, что она снова нарушила данное себе обещание молчать:

– Там была девочка из моей школы! Возле автобуса!

Но отец, видимо, так стремился поскорее добраться до конечного пункта, что даже не притормозил.

– Все девочки из твоей школы остались в городе, – ответил он мрачно, и Землеройка поняла, что мама настроила его против Ангелины.

Они всё ехали и ехали. Люба засыпала и просыпалась, а за окном деревни сменялись полями, а поля лесами.

Скоро машина съехала на петляющую просёлочную дорогу, и стены укутанных в снег ощетинившихся елей встали с обеих сторон.

Ей стало казаться, что вокруг, кроме них, никого нет, даже звери спят в своих норах, и если машина сломается – им некуда будет идти.

Череда деревьев сменилась вырубкой, машина сбавила ход. Люба глядела во все глаза: за поворотом, в низине, приблизительно в километре она рассмотрела огромную полуразрушенную церковь из красного кирпича. Высокие сводчатые арки ещё были целы. Из отверстия, на месте, которое некогда было куполом, вылетела стая голубей.

Дальше следовала небольшая деревенька, раскинувшаяся на берегах извитой замёрзшей реки. За ней сколько хватало глаз простирались холмы, поросшие берёзами и осинами.

Дорога была ухабистой, а улочки казались игрушечными.

Они проезжали мимо бревенчатых домов, один древнее другого, пока не остановились у одного из них, облицованного резным деревом и выкрашенного в небесно-голубой цвет.

Отец заглушил мотор, открыл дверцу, и девочка увидела, как струйки тёплого воздуха устремились к выходу.

Когда Люба вышла наружу, в ноздри ей словно хлынула холодная родниковая вода, с непривычки даже голова закружилась. Она огляделась, не понимая, отчего ей так странно здесь.