– Так много людей, – бормочу я Агнешке.

– Это всего лишь мои братья и сестры и несколько их детей, – объясняет Агнешка. – Я надеюсь, ты не возражаешь – мама сказала, что память Алины должна почтить вся наша семья, ведь без нее никто из нас никогда бы не родился. – Когда мои глаза наполняются слезами, Агнешка подмигивает мне. – Вам просто повезло, что мы не взяли с собой внуков и правнуков – так эта компания стала бы вдвое больше.

Я обнимаю Эмилию за шею, и она шепчет мне на ухо несколько успокаивающих польских слов. Я поворачиваюсь и вижу мемориальную доску, которую Эмилия приготовила к этому дню. Под гравировкой, на которой указано имя Томаша Сласки, добавлено несколько других имен.

Алина Сласки 1923–2019 Саул Вайс Ева Вайс Тиква Вайс

Алина Сласки 1923–2019

Саул Вайс

Ева Вайс

Тиква Вайс

Теперь Эдди без каких-либо инструкций устраивается подальше от толпы, усаживаясь на плоский валун на краю поляны, как будто он делал это раньше миллион раз. Он загружает одно из видео с поездом, которое Уэйд сохранил для него перед тем, как мы уехали из дома, но прежде чем я успеваю попросить его об этом, он полностью выключает звук, смотрит на меня и гордо улыбается.

Я не уверена, что мой муж объяснил нашему сыну, чего от него ожидали, но этот ребенок сегодня был ангелом. Забавно, что теперь, когда Уэйд и Эдди наконец-то сблизились, открылся совершенно новый путь из мира Эдди в наш, и это, безусловно, помогло нашему сыну. Теперь он ходит в школу три дня в неделю, а по утрам в четверг Уэйд опаздывает на работу, потому что помогает с уроком естествознания в классе Эдди.

Мы с Уэйдом по-прежнему подходим к нашим отношениям с сыном совсем по-разному, и из-за этого неизбежно возникает напряженность. Уэйд всегда будет хотеть вытолкнуть Эдди из его зоны комфорта, и я всегда буду хотеть обеспечить ему безопасность и структуру – но в наших совершенно разных подходах мы достигаем некоего хрупкого баланса. Я извлекаю из этого выгоду, но и Уэйд тоже, а самое главное – и Эдди.

Келли берет меня за руку, когда все занимают свои места вокруг могилы. Безо всяких предисловий священник начинает короткую поминальную службу, которую мы запланировали.

Отец Белахач поначалу был сбит с толку, когда я позвонила ему несколько недель назад, чтобы попросить его о помощи, и это справедливо, потому что вся эта история потребовала некоторых объяснений. Сначала я просто сказала, что нам нужно предать земле прах моей набожной бабушки-католички и всего, что осталось от моего дедушки-еврея и другой его семьи. Как только отец Белахач пришел в себя, он сказал, что будет рад помочь нам с чествованием их памяти и он что-нибудь придумает. Когда мы прибыли сюда сегодня, он представил нас раввину Зольдаку, который проделал весь этот путь из Кракова, чтобы участвовать в ритуале.