Мимо прогрохотал грузовик, заполненный иностранцами с чемоданами. Из грузовика вылетела листовка и упала на землю. Я подняла ее. В ней говорилось, что все лица без гражданства должны быть переселены в один из районов Хункоу. Я вспомнила, что Эрнест потерял гражданство. Находился ли он сейчас в этом районе? Вот так судьба у нас. Он заключенный, а я бездомная.

Избегая японских патрульных, я нырнула в переулок, чтобы добраться до квартиры Эмили. Квартира была закрыта на замок, ее повар тоже отсутствовал.

В итоге я окликнула рикшу и отправилась в последнее место, где могла найти убежище.

* * *

Под высокой каменной аркой, украшенной резьбой в европейском стиле, прятался узкий, тускло освещенный переулок, заваленный нижним бельем и поношенными тряпками. В переулке обнаженные по пояс мужчины мочились вдоль стены, а старики сплевывали слюну, словно пули. Меня чуть не вырвало от вонючего запаха мочи и человеческих испражнений. С двумя чемоданами в руках я, как носильщик, пригибалась и петляла, пробираясь сквозь полчища тараканов, крыс и экскременты животных. Затем, без предупреждения, какая-то женщина вылила передо мной таз с коричневой водой, холодная жидкость брызнула мне на голень.

Я услышала детские крики, доносившиеся из-за низкой калитки в конце сырого переулка. Остановившись перед калиткой, я позвала Пэйю. Маленькая дверь открылась.

– Что ты здесь делаешь? – Пэйю сидела во дворе у угольной печи и заплетала свои длинные волосы в косу. Две мои племянницы, Уиллоу и Серенити, раздували огонь в печи. Младшая из шестерых, прозванная Маленькой Звездой, с вымазанным желтыми соплями и грязью лицом жевала сверчка.

Внутренний дворик, размерами меньше моей спальни, представлял собой жалкое зрелище: покрытые плесенью стены, скользкая, усеянная крысиным пометом земля. В этом доме не было туалета, только ночное ведро, электричество и водопроводные трубы тоже отсутствовали. Единственным источником воды был общий подземный колодец, в значительной мере загрязненный сточными водами.

Кто знал, что я окажусь здесь с ними, ведь мне всего лишь хотелось помочь им. А если бы я не рассказала мужу об этой поездке, он был бы все еще жив, и тогда я приехала бы сюда помогать, а не стала бы переезжать к ним.

– Я надеюсь, ты позволишь мне остаться с вами. – Я рассказала ей о смерти Ченга и решении его матери выгнать меня.

– Это печально. Я не знала, что он умер. У тебя есть деньги?

Мое лицо горело.

– У меня есть драгоценности.

* * *

В тот вечер я достала платья из чемодана и расстелила их на полу, чтобы избавиться от холода влажной грязной земли. Единственную кровать занимали Пэйю и ее шесть детей. Я едва сомкнула глаза, слушая их громкие вопли, пока они брыкались и ныли. Ближе к рассвету все, наконец, затихли, и я задремала. Когда я проснулась, в комнате никого не было. Даже внутренний двор был пуст. Я вышла в переулок.