Главной героиней романа является «служанка» Фредова, женщина, принадлежащая человеку по имени Фред. В фашистской республике Гилеад правят религиозные радикалы. В стране хронически низкая рождаемость, и «служанки» вынашивают детей для стерильных представительниц правящего класса[69]. Республикой Гилеад управляют фанатики, свято уверенные в том, что строят новый счастливый мир. Аппаратчик тетя Лидия говорит служанкам: «Есть не одна-единственная свобода. Есть “свобода делать что-то” и “свобода от чего-либо”. В годы анархии у людей была свобода выбирать или делать что-то. А у вас свобода от чего-либо. И не надо это недооценивать»59. На новоязе слово «свобода» означает только «свобода от», понятие «свобода на что-либо» перестало существовать.
В конце книги Этвуд есть раздел «Исторические заметки к “Рассказу служанки”», в котором она отдает дань новоязу Оруэлла и пародирует академический диспут – «шутка Джеффри Чосера» – так ученые XXII века называют «рассказ служанки». Это, пожалуй, наиболее очевидные параллели романа Этвуд с произведением Оруэлла. В романе Этвут также присутствует секретный дневник. Правда, он не в письменном виде, а надиктован на кассету, женщинам в республике Гилеад запрещено писать. В республике проходят публичные казни, есть стукачи, запрещенные книги (точнее, все книги запрещены) и есть всевидящие полицейские, которых называют «Глаз». Существует ритуал организованного насилия под названием «спасение», что-то подобное двухминутке ненависти, только с кровью. Все это могло прийти прямо из реального мира, а не обязательно из мира Оруэлла. Этвуд придерживалась следующего правила: «Я включала в роман только то, что люди когда-либо и где-либо уже делали»60. В приложении в конце книги упоминаются Иран, Россия и Румыния, автор использует опыт нацистов, рабовладельцев американского Юга, латиноамериканских хунт и охотников на ведьм в Салеме. Республика Гилеад, как и Океания, – это синтез реальности.
Очень многое в романе «Рассказ служанки» – чисто от Этвуд. Это и ее собственный специфический юмор, увлеченность вопросами расы, сексуальности, а также религиозного экстремизма, то есть тем, что Оруэллу было малоинтересно. Он понимал, что тоталитарные режимы делают упор на сексуальном пуританстве и придают больше значение матерям и материнству. «Сексуальное преступление», или злосекс, в таком обществе – это все что угодно, кроме «естественного полового акта между мужчиной и его женой с единственной целью зачатия ребенка и без удовольствия со стороны женщины»61. Из этого следует, что связь Уинстона и Джулии можно назвать «политическим действием»62. При этом интерес Оруэлла к внутренней жизни женщин (что характерно для него как для писателя и человека) был минимальным.