Нюта сидела на месте как прибитая. Ни звука, ни движения. Когда мы вынули из-под нее последнее яйцо, оказавшееся болтуном, она даже не отреагировала на это. И не повернула головы, когда мы подсадили ей троих ее детей. Только зашипела еле слышно. Знали бы мы заранее, что это не просто усталость после долгого насиживания и поста… Но в тот раз мы ограничились тем, что поставили ей миску с водой и комбикорм, добавив специально комбикорм для утят.

На третий день, заходя в крольчатник, я уже готовилась услышать с порога трехголосый писк утиного выводка и поразилась встретившей меня тишине. Только селезни, номер первый и Серый Шей, приветствовали мое появление шипением. Подойдя к старой клетке, где насиживала Нюта, я увидела ее.

Утка лежала как-то чересчур спокойно, засунув клюв под оперение на спине. Утят не было видно. Когда я протянула руку, чтобы приподнять ее и осмотреть выводок, она не сдвинулась с места. Более того — бросив на нее пристальный взгляд, я заметила, что глаза ее открыты. Одного касания оказалось достаточно, чтобы голова утки беспомощно упала…

Нюта была мертва. Очевидно, она тихо скончалась еще ночью, и, конечно, утята, лишенные родительского тепла, погибли тоже. Вытащив трупики, я стояла, не зная, что делать, и, конечно, обвиняла во всем себя. Но чем болела Нюта? И можно ли ее было спасти? Увы, я не была ветеринаром и просто не знала, как поступить.

Прежде чем положить утят рядом с их матерью и сходить за коробкой, чтобы похоронить их — не хотелось просто выкидывать погибшую семью, — я последний раз осмотрела утят. Они могли бы выжить, если бы станция располагала инкубатором. Но делать нечего…

И тут мне показалось, что один утенок шевельнулся.

Мигом забыв о печальных мыслях, я взяла его в ладони, пытаясь согреть дыханием. Предчувствие меня не обмануло — от тепла он вскоре пришел в себя, попытался перевернуться на живот и даже запищал еле слышно.

Держа его в ладонях, я помчалась в живой уголок. Татьяна Александровна уже пришла и разбирала вещи. Когда я влетела в комнату, она подняла глаза:

— К уточкам ходила? Как там малыши?

Держа на ладони утенка, я вкратце рассказала о судьбе его семьи. Как и ожидала, Татьяна Александровна не стала предаваться эмоциям.

— Значит, будем его выращивать, — сказала она. — Для начала его надо согреть… Приготовь-ка пустой аквариум!

Пока я отыскивала пластиковый террариум, устилала его дно фланелью и приспосабливала сверху лампу, отобранную у аквариумных рыбок, Татьяна Александровна согревала утенка там, куда я не догадалась спрятать его сразу, — за пазухой. В тепле он оправился окончательно и, когда его высадили под лампу, привстал на слабых ножках и пискнул, растопыривая крылышки. Потом попробовал сделать шаг, но споткнулся и упал.